Львиное сердце

«Лайон!» – закричал Росс. Он хотел нагнуться к брату, но не мог. Изрыгая проклятья, он яростно боролся с путами, не пускающими его. Если бы только он мог закрыть рану и не дать вылиться крови, то спас бы Лайона. Он знал, что смог бы это сделать.

Но силы его таяли, а туман сгущался, засасывая его в черную пустоту. Он сопротивлялся, нанося удары и проклиная все вокруг, но тут темнота поглотила его.

– Мне кажется, что жар прошел, – прошептала Меган.

Сидя по другую сторону кровати, Оуэйн кивнул в ответ.

– Видит Бог, я не хотел бы пережить еще одну такую ночь.

– Аминь!

Наблюдать страдания Росса было сущим адом, но слышать, как он выкрикивает слова любви к другой женщине, – еще хуже. Кто такая эта Рианнон? Меган очень хотелось узнать, но старая привычка скрывать свои чувства не позволила ей это сделать, и вопрос болью засел у нее в сердце.

– Вам обоим надо поспать, – сказала Крисси, подойдя к Метан.

Верная Крисси. Без ее помощи Меган не вынесла бы этой ночи. И так уж руки и ноги у нее болели оттого, что она не разгибая спины прикладывала ему холодные салфетки, чтобы снять жар, или силой заставляла проглотить вонючий напиток.

– Ты иди, а я на всякий случай посижу с ним еще немножко, – проговорила Меган, потирая ноющее бедро.

– Ты же совсем выбилась из сил, – сказала Крисси, сама едва держась на ногах от усталости.

Но Меган пока не могла оставить Росса. Ее присутствие было необходимо. Если она уйдет и не станет следить за каждым его вздохом, у него может остановиться дыхание. Росс сказал бы, что это глупый предрассудок, но он спал и не мог посмеяться над ней. Когда он откроет глаза, она хотела бы быть рядом.

– Иди спать, Крисси.

– Минутку. Я провожу вас, – предложил Оуэйн. – А потом спущусь и скажу нашим людям, что лорд Росс вне опасности.

Меган слабо улыбнулась.

– Спасибо вам за помощь.

– Я мало что мог сделать. Росс умер бы, если бы вы не боролись за его жизнь, миледи, – сказал Оуэйн, и его прямота так напомнила ей Росса, что Меган чуть не расплакалась. Наверное, это от усталости, подумала она. – Дейви спит у двери, если что-нибудь понадобится.

Меган взглянула на своего больного.

– Нет, милорд теперь спит спокойно и не проснется еще несколько часов.

– Я думал о вас. Вдруг вы захотите поесть или еще что-нибудь.

Заботливость Оуэйна тронула ее, тронула и нежность, с какой он поддерживал Крисси за талию. Она не противилась этому и охотно оперлась на его руку. Когда у них это началось? Бедняжка Крисси была создана для семейной жизни. Но валлиец казался еще более крепким орешком, чем Росс.

Меган вздохнула и стала смотреть на Росса. В золотистом отблеске свечей, стоящих на столе около его кровати, он не выглядел таким свирепым и властным. Темные круги под глазами подчеркивали бледность лица, хотя черты его разгладились. Он выглядел на несколько лет моложе сурового и гневного мужчины, прибывшего в Кертхилл два дня назад.

Она ласкала глазами его большое тело, распластавшееся на кровати: широкие плечи и грудь были обнажены, одеяло покрывало его ниже пояса. Такой сильный, но сейчас такой уязвимый. Ее сердце переполнилось нежностью. Теперь, когда он вне опасности, ей хотелось, чтобы он оставался беззащитным, как дитя, хотя бы пару дней. Она использовала бы это время, чтобы укрепить связь между ними.

И словно ее мысли передались ему, ресницы его вдруг вздрогнули. Он открыл глаза и пристально посмотрел на нее ясным взором без настороженности, а в голубой глубине она увидела как бы вторую половину себя, и всякое сомнение оставило ее: этот человек предназначен ей судьбой и выбран богами в супруги, он – ее единственная любовь…

– Вы, – выдохнул Росс, и чары рассеялись. Выражение его лица сделалось жестким. – Что случилось?

– Я спасла вам жизнь. – Нескромно, но чистая правда, а ей нужна любая возможность, чтобы завладеть его сердцем.

Он нахмурился и, быстро сообразив, сказал:

– Ваш «папа» знает, что мы нашли пещеру, и поэтому он отравил меня.

Меган тяжело вздохнула.

– А может, кто-нибудь другой. Хотя мне непонятно, кто сумеет отличить мяту от календулы. Тот, кто отравил ваше вино, знал, что делает, и знал, что вы будете умирать долго и мучительно. От дозы осеннего шафрана умирают три дня.

Он со свистом выдохнул воздух и поджал губы.

– Выходит, я второй раз обязан вам жизнью.

Скупая, но благодарность.

– Мое подвенечное платье готово, и я собираюсь надеть его через два дня на нашу свадьбу.

Ему стало стыдно.

– Меган, я не хотел вас обидеть.

– Но король ведь приказал нам соединиться, а мы желанны друг другу…

Боль, прозвучавшая в ее голосе, отозвалась мучением в душе Росса, так как, желая ее, он нарушал верность своей семье.