Львовская гастроль Джимми Хендрикса

Тарас осмотрелся внимательнее. Теперь уже не в поисках воды, а из чистого любопытства. Приглушенное освещение заставляло прищуриваться. Противоположный край комнаты как бы терялся за искусственной непрозрачностью воздуха. Тарас рассмотрел там, в глухом, без окна углу более деловой стол, на котором слева от плоского компьютерного монитора лежали книги, одна из них раскрытая. Над книгами зависла своим «немым» микропрожектором настольная лампа-трансформер. Тарас мысленно включил ее и «увидел», как приятный, нежный, почти домашний конус света упал на книги. Не было на том столе никакой помпезной скатерти, а на стене рядом висела карта-схема города.

«Что там за книги?» — подумал Тарас и уже собрался было встать и подойти туда, как вдруг беззвучно открылась узкая деревянная дверь и в комнату опять вошла дама в черном.

Усевшись на свое рабочее место, она уронила на мгновение взгляд на монитор ноутбука, и снова цокнул ее ноготь о клавишу клавиатуры.

— Молодой человек, — ее карие глаза смотрели прямо в глаза Тараса.

Тарас вжался в спинку стула, ощутив некое, чуть ли не физическое давление, исходящее от хозяйки этого плохо освещенного пространства. Дискомфорт от обращенного на него взгляда дамы в черном постепенно трансформировался из физического в психический. Чувство ущербности или неполноценности возникло в Тарасе, и ему захотелось спрятаться, отойти на пару шагов, пригнуться. Нет, он не сдвинулся с места. Более того, Тарасу удавалось фиксировать все эти мельчайшие посторонние движения в его психике. А глазам вдруг стало жарко, и они заслезились.

— Молодой человек, — твердый, густой, объемный голос дамы в черном снова зазвучал над столом. — Мне надо задать вам несколько вопросов… Вам сейчас неуютно потому, что вы зашли сюда только ради вашей знакомой, пытаясь от нее спрятать собственные скептические мысли о нашей лаборатории… Минут через пять вам станет лучше, и это будет означать, что скептические мысли покинули вас навсегда. Надо потерпеть. Понятно?

Тарас кивнул.

Прошло несколько минут умиротворяющей, целительной тишины, и Тарас действительно успокоился и успел зафиксировать установившееся в нем странным, необъяснимым образом чувство душевного равновесия. Вместе с этим чувством к нему пришло иное понимание мира, а вместе с этим пониманием возникло доверие к даме в черном и ко всему этому плохо освещенному «лабораторному» миру. Он оглянулся на Оксану — она сидела неподвижно, взгляд ее был опущен на темно-бордовую скатерть.

— Я думаю, мы можем продолжить, — нарушила тишину хозяйка стола. — Вы, молодой человек, случайно не киноман?

Тарас удивился вопросу.

— Нет, я в кино почти не хожу, — сказал он.

— А фильмы ужасов любите?

Тарас пожал плечами.

— Хорошо, будем конкретнее, — продолжила она. — Вы знаете фильм Хичкока «Птицы»?

Тарас кивнул.

— Может, вы его на днях смотрели?

— Да я даже не помню, когда его в последний раз смотрел. Вспоминал его из-за этого сна — это точно.

— У вас есть женщина?

— Есть женщина, которая мне нравится, — неохотно ответил Тарас.

— Она вам снится?

— Иногда да.

— Вы бы назвали сны с ее участием кошмарами?

— Нет, — поспешно выдохнул Тарас и оглянулся на Оксану. — А почему вы спросили про фильмы ужасов?

— Люди, увлекающиеся фильмами ужасов, часто видят во снах продолжение этих фильмов.

— А-а, — Тарас на мгновение задумался, — понятно… Но я думаю… — Он снова оглянулся на Оксану.

— Что вы думаете?

— Мне кажется, я начинаю понимать, откуда взялись чайки… Точнее… Оксана! Ты рассказывала о своем окне?

— Нет. — Оксана словно проснулась, ее голос прозвучал по-детски удивленно. — А что, надо?

— Окно? — переспросила дама в черном. — Расскажите!

И Оксана поведала хозяйке стола историю о разбитом аквариуме, разбитом окне и большой раненой чайке.

— И эта птица до сих пор у вас?! — поразилась дама в черном. — Почему вы раньше к нам не пришли?

— Я не думала…

Тарас тяжело вздохнул.

— Знаете, — заговорил он, — со мной в последнее время больше кошмаров происходило наяву. И они, кажется, тоже все связаны с чайками. Три раза я не мог пройти ночью по улице к себе домой из-за криков чаек и внезапного ощущения страха… А пару дней назад ночью к нам во двор забежала окровавленная женщина, утверждавшая, что на нее «напали сверху, как птицы»…

— Угу, — промычала дама в черном, и лицо ее вдруг утратило строгость черт. — Я больше специалист по сновидениям… А то, что вы сейчас рассказываете… Это не ко мне!

— Но ведь кошмар обо мне ему снился? — встрепенулась Оксана. — И в прошлый раз вы мне очень помогли, когда объяснили сон с подземным трамваем и падающей ратушей…

— То был чистый сон, — покачала головой дама в черном. — А это… это явные вибрации… Вам надо к Симону Федоровичу… Но он вас, Оксаночка, не примет. Он только мужчин принимает!

— Он что, голубой? — удивилась Оксана.