Львы и газели

Ханну Райяниеми Львы и газели

— Где мы, как ты думаешь? — спросила девушка с восточными чертами лица и пронзительным взглядом.

Юри улыбнулся и взял у загорелого волонтёра смузи.

— Думаю, на одном из островов Греции. — Он указал на голые серые утёсы. Их туманные очертания вставали в стороне от разрушенной деревни, где завтракали пятьдесят участников Забега. — Видишь всю эту мёртвую растительность? И цвет моря соответствует.

По правде говоря, он не знал. В аэропорту Сан-Франциско его усадили в частный самолёт с тонированными иллюминаторами, а остаток пути пришлось провести в непрозрачном пассажирском отсеке автокоптера. Место проведения Забега, как и всё с ним связанное, заботливо хранилось в тайне.

Жест отвлёк собеседницу, и Юри улучил момент, метнул короткий взгляд на её до невозможности мускулистые ноги. Явно блокировка миостатина — генный мод с прицелом на мышечную гипертрофию. Грубо, но эффективно. За этой бегуньей нужен глаз да глаз.

Она вдруг уставилась через плечо Юри.

— Прости, вижу знакомого. Приятно было поболтать.

Ответить он не успел: отодвинув его локтем, девушка заполнила собой брешь в кольце людей вокруг Маркуса Саймака, директора «СинтКлетки», — крупнейшей в мире компании по производству синтетического мяса, — и заученно защебетала. Юри выругался. Он тоже стерёг Саймака, мечтая к нему подобраться.

Во рту было сухо. Сейчас, перед Забегом, ты — о долгожданный шанс! — мог запросто подойти к самым влиятельным технократам, в чьей власти переменить твою участь одним словом. А скоро они сбегут — буквально. Хуже того, бежать хотелось и ему. Мышцы стонали — сжатые пружины. Синтетический азарт стучал в виски, мешаясь с гулом толпы.

Придавив азарт, Юри заставил себя хватить густого мятного смузи и обвёл глазами белые фиброкостюмы бегунов, в предрассветной мгле призрачных. К кому ещё можно пробиться?

Толпа расслаивалась на три чётких слоя: предприниматели вроде Юри, что прилетели блеснуть своими разработками, — с голодными глазами, ещё не обвыкшиеся в своих биологически доработанных телах; прилипалы — вице-президенты техкорпораций и знаменитости с цветом лица под фильтры «Инстаграма» и флюоресцентными тату; и, наконец, Киты вроде Саймака — боги-императоры ИИ, синтбио, агротеха и космоса.

Вот оно! Всего в трёх шагах Юри заприметил Максин Чжэн, новоиспечённую конкурентку Саймака, моложавую, изящную, жилистую. Её несметные автоматизированные облачные лаборатории питали Вторую биотехническую революцию, в том числе и стартап Юри — «Кнут-и-Пряник».

Бочком, бочком он втиснулся в кучку людей, захваченную триллиондолларовой гравитацией Чжэн. Вблизи её кожа глянцево поблескивала, как у дельфинов. По слухам, Киты позаимствовали гены у китообразных — защита от рака и других плебейских болячек.

Чжэн беседовала с высоким юношей, мертвенно-бледным, но со сложением бегуна-эфиопа: длинные ноги, грудь словно кузнечные мехи.

— Ловко, — говорила Чжэн. — Но, по правде, я сейчас больше по нейротеху.

Ага! Юри протолкался вперёд, на языке — краткий рекламный зачин: «Привет, я Юри Сало из «Кнута-и-Пряника». Отлаживаем дофаминовые рецепторы и берём за жабры мотивацию…»

— Юри!

Плечо сжала сильная рука. Он повернулся и едва не выругался вслух.

Только не здесь, не сейчас.

Перед ним сверкал белоснежной улыбкой Алессандро Боттичелли. Тёмная курчавая борода. Пальцы-сардельки в толстых перстнях, на татуированных предплечьях играют мускулы. Икры словно вырезаны из красного гранита. Этот красноватый оттенок — что-то новенькое. Вероятно, мод, стимулирующий производство эритроцитов, для большей аэробной выносливости, но время такое, что наверняка не скажешь.

— Как я рад тебя видеть, друг! — Итальянец за руку подтянул Юри к себе, сдавил в медвежьих объятьях. — Поверить не могу, что ты здесь. Как поживаешь, всё не расстаёшься с нашей маленькой компанией? Роскошно!

От знакомого переливчатого акцента у Юри заныли зубы. Его покоробило. С нашей маленькой компанией. Нашей. Он совсем стыда не знает?

— Всё отлично, — сквозь зубы процедил он.

— Потрясно, друг! — заливался Алессандро. — Ты молоток. А я кручусь, как белка в колесе, совсем сдал. И я решил: а подтяну-ка физическую форму. По-взрослому. Максин сказала, Забег — то, что надо. И вот я здесь. Будет ошизительно!

Глядеть на белые зубы и зелёные глаза было невмоготу, и Юри отвернулся.

— Рад за тебя.

— Спасибо, друг! Хочешь, представлю тебя? Вон она стоит, и ей наверняка зайдёт твоя тема.

Чжэн вновь закрывала стена мускулистых тел. Юри глубоко вздохнул, уже готовый согласиться, но тут всколыхнулся застарелый гнев.

Он помотал головой.

— Ничего, мы уже поболтали.

Итальянец сильно хлопнул его по плечу.

— Потрясно! Слушай, надо нам всё же состыковаться плотнее. Может, после Забега?

— Обязательно.

К горлу подступила желчь. Юри махнул Алессандро и, шатаясь, выбрался из толпы. Опрокинул в рот смузи, но вязкая жидкость в горло не лезла. Он заставил себя выпить. Грязный секрет сверхбегунов: ешь и пей от пуза, и у тебя козырь. Да и желчную горечь перебьёт.