Lyonesse_Suldrun's_Garden_Rus

Без лишних слов Сулдрун и Аилл вышли из тайной комнаты и плотно закрыли за собой дверь, чтобы зелено-фиолетовый свет не просачивался наружу. Сулдрун взглянула в прорезь занавеси: в Зале чести не было никого за исключением пятидесяти четырех стульев, чьи личности величаво наблюдали за ней во время детства. Сейчас они, казалось, съежились и состарились; все их великолепие исчезло. Тем не менее, пробегая мимо них, Сулдрун почувствовала, что они задумчиво глядят на нее.

Длинная галерея была пуста; они выбежали в Восьмиугольник, а оттуда в ночь.

Они вбежали было в аркаду, но тут же поспешно нырнули в оранжерею, пока четверо стражников, топая, гремя доспехами и ругаясь, спускались с Уркиала. Наконец их шаги затихли, настала тишина. Арки, освещенные лунным светом, отбрасывали на аркаду бледные тени, то серебряно-серые, то угольно-черные. В городе все еще светились лампы, но из дворца не доносилось ни звука. Сулдрун и Аилл выскользнули из оранжереи, пробежали по аркаде и через дверь вошли в старый сад. Аилл вынул Персиллиан из-под туники.

— Зеркало, я уже спрашивал тебя и уверен, что больше у меня вопросов не будет, пока не возникнет необходимость. И сейчас я не спрашиваю, как спрятать тебя; тем не менее, если ты скажешь об этом немного побольше, я послушаю. 

— Спрячь меня, Аилл, спрячь меня сейчас, под старой липой спрячь меня. В трещине под камнем спрячь меня, вместе с золотом, как можно быстрей.

Аилл спустился к старой липе, поднял камень, на котором так часто сидела Сулдрун, и действительно нашел щель, в которую положил Персиллиан и мешочек с золотом и драгоценностями.

За это время Сулдрун подошла к двери часовни и замерла, увидев свечу, горящую внутри.

Она нерешительно открыла дверь. Внутри сидел брат Умпред и дремал, опершись о стол. Услышав скрип, он открыл глаза и посмотрел на Сулдрун.

— Сулдрун! Ты вернулась, наконец! Ах, Сулдрун, нежная и распутная! Ты такая озорница! Что заставило тебя выйти из твоих маленьких владений?

Сулдрун стояла молча, с тревогой глядя на него. Брат Умпред поднял осанистое тело, и пошел к ней, обаятельно улыбаясь и полузакрыв веки; его глаза казались немного косыми. Подойдя, он взял ее безвольные руки.

— Дражайшее дитя! Скажи мне, где ты была? 

Сулдрун попыталась отодвинуться, но брат Умпред схватил ее покрепче.

— Я ходила во дворец за плащом и платьем... Отпустите мои руки!

Но брат Умпред только притянул ее поближе. Он задышал быстрее, лицо стало розово-красным.

 — Сулдрун, самое прекрасное из созданий земли! Знаешь ли ты, что я видел, как ты танцуешь в коридоре с одним из дворцовых юношей? И я спросил себя, может ли это быть чистая Сулдрун, целомудренная Сулдрун, такая печальная и сдержанная? И я ответил себе: нет, невозможно! Но, быть может, в ней все-таки пылает огонь, несмотря ни на что! 

— Нет, нет, — выдохнула Сулдрун, и попыталась оттолкнуть от себя священника. — Отпусти меня!

Но брат Умпред не ослабил хватку.

— Будь подобрее, Сулдрун! Даже я, мужчина с благородным умом, не смог остаться безразличным к твоей красоте! Долго-долго, драгоценнейшая Сулдрун, я только мечтал испить твой сладкий нектар, и, помни, моя страсть вложена в святость церкви! Так что теперь, дорогое дитя, сегодняшняя шалость только согреет твою кровь. Обними меня, моя золотая прелесть, моя сладкая шаловница, моя лукавая притворщица! — И брат Умпред потянул ее на кровать.

В двери появился Аилл. Сулдрун увидела его и жестом указала отойти подальше. Встав на колени, она попыталась отползти от брата Умпреда.

— Священник, отец узнает о твоих поступках! 

— Ему все равно, что происходит с тобой, — хрипло сказал брат Умпред. — А сейчас покорись! Иначе я все равно заставлю тебя, но тебе будет очень больно. 

Аилл больше не мог сдерживаться. Шагнув вперед, он с такой силой ударил брата Умпреда по голове, что тот покатился по полу.

— Аилл, ну зачем ты вмешался? — с тревогой сказала Сулдрун.

— А что, разрешить этой скотине обнимать тебя? Сначала я его убью! Нет, я убью его прямо сейчас, за наглость.

Брат Умпред отполз к стене, его глаза свернули в свете свечи.

— Нет, Аилл, — нерешительно сказала Сулдрун. — Я не хочу его смерти.

— Он донесет о нас королю.

— Нет, никогда! — крикнул брат Умпред. — Я знаю тысячи тайн, и все они умрут со мной!

— Он засвидетельствует наш брак, — задумчиво сказала Сулдрун. — Пусть он поженит нас по христианскому обряду, который такой же законный, как и любой другой.

Брат Умпред с трудом встал на ноги, что-то несвязно бормоча.

— Пожени нас, — сказал ему Аилл. — И сделай это как подобает.

Брат Умпред привел с порядок сутану и выпрямился.

— Поженить вас? Это невозможно.

— Еще как возможно, — сказала Сулдрун. — Ты уже женил слуг в Хайдионе.

— В часовне Хайдиона.

— Это тоже часовня. Ты сам освятил ее.

— Она осквернена. В любом случае я могу провести таинство брака только над христианами.

— Тогда сделай нас христианами, и побыстрее!

Брат Умпред насмешливо тряхнул головой.

— Сначала вы должны искренно поверить и стать новообращенными. Кроме того, король разгневается и отомстит нам всем!

Аилл подобрал толстый обломок плавника.