Лысая гора, или Я буду любить тебя вечно

«Вроде и не пьяный был, а придумал себе такие мучения! – недовольно подумал Глеб, рассматривая себя обнаженного в зеркале. – Бицепсы, трицепсы вроде еще просматриваются. Мышцы живота подплыли, но они и раньше рельефными не были, а с каждым годом возраст дает о себе знать».

«Мои года – мое богатство», – пришли в голову слова известного в прошлом шлягера, и Глеб разозлился: «Какая дурость! Прошедшие года – богатство? Прошлое – ничто! Имеет ценность только настоящее! Ностальгируют лишь полные кретины, ничего не добившиеся в жизни. Важны только настоящее и будущее. Особенно настоящее, а я им, в общем-то, доволен, грех жаловаться». В прошлом осталось то, что он не хотел вспоминать: безденежье, тюрьма, смерть Ольги, женитьба на Гале.

С Галей он на удивление безболезненно расстался полгода тому назад. Они разменяли квартиру на две однокомнатные. Хотя сейчас он ютился в крохотной гостинке, зато жил здесь один. От одиночества он не страдал. Слава Богу, теперь у него была солидная частная практика, постоянные клиенты и неплохие заработки. Осталось еще немного скопить деньжат, и он купит квартиру в доме улучшенной планировки, в новостройке. И вниманием женского пола он не обойден.

В последнее время вдруг стали названивать бывшие коллеги по институту, пытаясь наладить с ним отношения. Вскоре он получил этому объяснение – в институте сменился директор, и новый руководитель объявил конкурс на замещение должностей начальников отделов и лабораторий. На этой неделе ему позвонила начальница отдела кадров и передала пожелание нового директора института поучаствовать в конкурсе, поскольку тот считал Глеба наиболее подходящей кандидатурой. Предложение застало Глеба врасплох: с одной стороны, он сейчас благодаря частной практике был материально устроен и даже вернулся к написанию докторской диссертации, с другой – вновь заняться научной деятельностью было очень заманчиво. И для докторской диссертации ему требовалось пополнить объем печатных работ, заявить о себе после долгого молчания, а этому способствовала бы работа в научно-исследовательском институте. Доброжелатели из института нашептали Глебу на ухо: новый директор Варавой крайне недоволен, ищет ему замену. Сопоставив этот слух и звонок начальницы отдела кадров, ранее верной прислужницы Варавы, он понял, кого новый директор хочет видеть своим заместителем. Такая должность была для него весьма заманчивой, да и задетое самолюбие было бы удовлетворено. Не так давно маленький диктатор Варава, словно подачку, предлагал ему всего лишь должность младшего научного сотрудника. Так что Глеб стал собирать документы для участия в конкурсе.

Прошлой ночью он почти не спал, работал над статьей для журнала «Вопросы психологии», должной стать трамплином для издания монографии на эту же тему. Поэтому ранний звонок, разбудивший его, был некстати – ему надо быть свежим, выспавшимся.

«Зарядка подождет, вначале просмотрю то, что написал накануне», – решил Глеб, глядя на коврик, который ждал его для занятий физкультурой.

Ночные бдения были не напрасны – написанное претерпело лишь небольшую правку. Ему осталось еще немного: поработает сегодня вечером – и статья будет готова. Глеб был «совой», самые толковые мысли ему обычно приходили в ночное время, и он отложил статью в сторону. Глеб, взглянув на стенные часы, понял, что время еще есть и от зарядки не отвертеться. Со вздохом он подошел к коврику.

Телефонный звонок застал его на тринадцатом отжимании. Вскочив на ноги, он помчался к телефону, словно тот был его спасением от мучений, которые он сам себе придумал.

– Говорите! – крикнул он в трубку, в которой что-то шумело, скрипело, хрипело, – пора было менять аппарат.

Сквозь эту какофонию прорвался женский голос, он сразу его узнал. Это была школьная староста Маруся, сокращенно Муся.

– Глеб, ты поросенок! – прокричала Муся в трубку. – Ты до сих пор дома?! Ты что – склеротик?

– Где же я должен быть? – раздраженно спросил он.

– Я так и знала, что ты забудешь! Две недели тому назад я тебя предупреждала, и ты обещал! Какое сегодня число?

– Бедняжка Муся, у тебя нет календаря, и теперь по утрам ты по телефону узнаёшь, какой сегодня день? Если тебе это поможет, то сегодня двадцать второе июня, – зевая, сообщил он.

– Что ты мне обещал, помнишь? – продолжала допрос неугомонная Муся.

– Я готов выполнить все свои обещания, но я вроде не собирался на тебе жениться? – мрачно ответил он.

– Да нет же! – рассмеявшись, воскликнула Муся. – По голосу я понимаю, что ты только встал и ничего не помнишь. Быстро приведи себя в порядок и дуй сюда.

– Это куда же? – поинтересовался он.

– На кудыкину гору! – разозлилась она. – Двойной юбилей у нас. Двадцать лет тому назад мы окончили школу, которой сегодня исполняется пятьдесят лет! Не придешь – зарежу! – пригрозила она. – В твоем распоряжении максимум час. Пока. Буду звонить остальным придуркам с короткой памятью. Почему я должна за всех все помнить?! – тоскливо поинтересовалась она.