Лысая гора, или Я буду любить тебя вечно

Существуют разные виды любви. Например, любовь-эгоизм. Человек воспринимает другого как свою собственность, пытается навязать ему себя. Вполне естественно, что объект любви начинает отчаянно сопротивляться. И вот здесь необходимо умение терпеть и отходить в сторону, так как эгоизм построен на голом себялюбии. Любовь невозможна без уважения друг к другу. Прежде всего в человеке нужно видеть свободную личность, а не объект обладания. Именно тогда возникает чувство благодарности и человек еще больше раскрывается перед любимым.

Глебу начала надоедать эта, по его мнению, пустая болтовня. Его интересовало тело, а не душа, интеллектуальные или иные такого же рода способности рядом сидящей женщины. Он не сомневался, что намечающаяся интрижка закончится после первого же постельного случая. И это произойдет сегодня. Пройдет немного времени, и об этой мимолетной интрижке он забудет; лишь однажды в компании друзей за кружкой пива он вспомнит о ней и поделится своим опытом: «Женщина-парапсихолог в постели ничем не отличается от других женщин».

– Глеб, хочешь я исследую твою ауру? – вкрадчиво предложила Лина.

– Что для этого надо? Расстегнуть молнию на моей душе? – улыбнулся Глеб.

– Ничего. Уединиться на несколько минут, – заговорщицки сообщила Лина.

– Меня это вполне устраивает, – радостно согласился Глеб. – Где?

– Коротков – главврач, у него должен быть кабинет. Нам накрыли стол в ординаторской, а его кабинет свободен. Убеди его дать тебе ключи на несколько минут. Вот и все.

– Вообще-то я с ним не поддерживаю близких отношений, а тут – трах-бах, дай ключи от кабинета! – заколебался Глеб.

– Иди-иди, – с улыбкой сказала Лина. – Завтра он наверняка тебе их не даст, морщась от головной боли и бурчания санитарок, приводящих в порядок помещение после сегодняшнего пиршества, а сегодня даст. Посмотри на него, это все тот же Вовик-Бовик, блаженно улыбающийся после принятых «пятисот на грудь». Поведенный на пиве, водке и сауне, как когда-то на спорте. Иди, не бойся. Я думаю, это и в твоих интересах, – она лукаво подмигнула ему и вышла из комнаты.

Все получилось, как и предсказала Лина. Володя Коротков, когда Глеб подошел к нему с этой просьбой, вдруг проникся к нему глубокой симпатией, порывисто обнял, заслюнявил щеку и стал предаваться воспоминаниям, как они входили в сборную школы по гандболу и чуть было не заняли третье место по городу. После нескольких настойчивых попыток Глеба объяснить Володе, что от него требуется, тот наконец это понял, отвел его к кабинету, отпер дверь, отдал ключ, приложив указательный палец к губам, что означало полную тайну, и удалился, пошатываясь.

Глеб зашел в кабинет и осмотрелся. Он оказался большим, одну треть его занимал громадный полированный стол из красного дерева. Возле него стояло вертящееся черное кресло, а слева – трехсекционный платяной шкаф, в средней дверце которого имелось зеркало в полный рост.

– Yes! – услышал он за спиной радостный возглас, обернулся и увидел Лину, которая держала в руках цветное полотенце.

К его неудовольствию, она за это время успела зачем-то переодеться, сменила платье на темную полупрозрачную блузку без рукавов, застегивающуюся под самое горло, и черные брюки.

– Здесь есть зеркало! – пояснила она свой радостный возглас. – Кое-что тебе покажу, чтобы ты понял: то, чем занимаюсь, достаточно серьезно, – и она оттолкнула руки Глеба, когда тот захотел ее обнять.

Она уселась на один из шести стульев, стоящих у противоположной стены.

– Лови! – крикнула она и бросила ему полотенце.

Глеб подхватил его и недоуменно на него уставился.

– Посмотри, нет ли на нем ничего постороннего, не отличается ли оно чем-то от других полотенец? – спросила она.

– Полотенце как полотенце, – осмотрев его, сказал Глеб и подошел с ним к Лине.

Ее зеленые глаза застыли, превратились в ледышки. Ему вдруг стало не по себе, холодок пробежал по спине – он понял, кого она ему напоминает. Она была похожа на Ольгу, особенно этим холодным взглядом, хорошо ему знакомым по прошлому, когда та собиралась его отчитать за какой-то проступок.

– Посмотри на мои руки – в них ничего нет?

Руки Лины были обнажены до плеч, и его взгляд, скользнув по ним, остановился на грудях, соблазнительно проглядывающих сквозь полупрозрачную ткань блузки. Он вновь протянул к ней руки, но холод зеленых глаз-льдинок остановил его.

– Отойди на два шага, сядь и не мешай мне, – потребовала она.

Глеб придвинул стул и сел напротив Лины. Она свернула полотенце в трубочку и на конце завязала узел.

– Это «голова», – сказала она.