Лысая певица

Г-жа Смит. Послушайте, мне жаль вас огорчать, но, кажется, сейчас у нас порядок. Но обещаю вас предупредить, как только будет повод к беспокойству.

Брандмайор. Уж непременно. Буду вам обязан.

Г-жа Смит. Договорились.

Брандмайор(супругам Мартен). А у вас ничего не горит?

Г-жа Мартен. К несчастью, ничего.

Г-н Мартен(брандмайору). Плохи дела.

Брандмайор. Очень плохи. Ничего масштабного. Так, по мелочи — то камин, то сарай. Доходов никаких. А если производительность невелика, то и премиальных не платят.

Г-н Смит. Все плохо. И везде. Год такой — и для торговли, и для сельского хозяйства, и для пожаров…

Г-н Мартен. Ни хлеба, ни огня.

Брандмайор. Нет даже наводнений.

Г-жа Смит. Но сахар есть.

Г-н Смит. Потому что сахар мы покупаем за границей.

Г-жа Мартен. Да, пожары там не купишь. Налоги задушат.

Брандмайор. Впрочем, были один или два случая, отравление газом, но это тоже большая редкость. На прошлой неделе одна молодая дама задохнулась. Забыла газ закрыть.

Г-жа Мартен. Забыла?

Брандмайор. Да нет, она просто думала, что это расческа.

Г-н Смит. Всегда опасно что-то перепутать!

Г-жа Смит. А к торговцу спичками вы ходили?

Брандмайор. Бесполезно. Он застрахован.

Г-н Мартен. Тогда зайдите от моего имени к Уэйк-филдскому викарию.

Брандмайор. Я не имею права тушить пожары у духовных лиц. Епископ не позволит. Свой огонь они гасят сами или с помощью весталок.

Г-н Смит. Попробуйте зайти к Дюрану.

Брандмайор. Не могу. Он же не англичанин. У него только вид на жительство. А они могут иметь свой дом, но не имеют права тушить пожары.

Г-жа Смит. И все же, помните, в прошлом году у него был пожар, и пожар потушили.

Брандмайор. Он сам тушил. Тайно. А я доносить не стал.

Г-н Смит. И я.

Г-жа Смит. Господин брандмайор, раз уж вы не спешите, посидите у нас. Нам приятно.

Брандмайор. Так, может, рассказать вам несколько анекдотов?

Г-жа Смит. Конечно. Как это любезно с вашей стороны. (Целует его.)

Г-н Смит, г-жа и г-н Мартен. Да, да, давайте анекдоты! Браво!

Аплодируют.

Г-н Смит. Самое интересное, что все истории пожарных правдивы. Все они основаны на собственном опыте.

Брандмайор. Я всегда рассказываю лишь то, что пережил сам. Все из жизни, только из жизни. А не из книг.

Г-н Мартен. Совершенно верно, правда не в книгах, а в жизни.

Г-жа Смит. Начинайте.

Г-н Мартен. Начинайте!

Г-жа Мартен. Помолчим, он начнет.

Брандмайор(долго откашливается). Извините. Не смотрите на меня. Я стесняюсь. Я ведь робок.

Г-жа Смит. Он прелестен! (Целует его.)

Брандмайор. И все же я начну. Обещайте не слушать.

Г-жа Мартен. Но если нам не слушать, то вас мы не услышим.

Брандмайор. Я просто об этом не подумал.

Г-жа Смит. Я говорю вам: он ребенок.

Г-н Мартен, г-н Смит. О милое дитя! (Целуют его.)

Г-жа Мартен. Смелее!

Брандмайор. Ну так вот. (Снова откашливается, затем начинает говорить, голос его дрожит от волнения.) Экспериментальная басня «Собака и бык». Однажды другой бык спросил у другой собаки: «Почему ты не глотаешь свой хобот?» «Извини, — ответила собака, — я ведь думала, что я слон».

Г-жа Мартен. А какова мораль?

Брандмайор. Мораль ищите сами.

Г-н Смит. Он прав!

Г-жа Смит(сердито). Другую басню!

Брандмайор. Маленький теленок объелся толченого стекла. Поэтому ему пришлось рожать. И родил он корову. Но он был мальчик, поэтому корова не могла назвать его мамой. Не могла она звать его папой — ведь он был слишком мал. Тогда теленку пришлось жениться на ком-то, и мэрия приняла все меры, необходимые согласно моде.

Г-н Смит. Согласно каннской моде.

Г-н Мартен. Как и требуха.

Брандмайор. А вы об этом знали?

Г-жа Смит. Об этом ведь печатали во всех газетах.

Г-жа Мартен. Это было недалеко от нас.

Брандмайор. Расскажу еще одну историю. «Петух». Однажды петух решил прикинуться собакой. Ему не повезло — его узнали сразу.

Г-жа Смит. И напротив, собаку, прикинувшуюся петухом, не узнал никто.