Лытдыбр. Дневники, диалоги, проза

Разумеется, не во все сотни тысяч зарегистрированных в России юрлиц, имеющих благотворительную вывеску, под которой многие тупо моют бабло коммерческого учредителя. Обращаться нужно в те несколько десятков фондов, которые реально помогают тысячам россиян в трудных ситуациях, подобных вашей. Вот, например, список участников благотворительного собрания “Все вместе”, объединяющий именно тех, кто реально помогает. Там фигурируют только проверенные фонды, за которые я могу ручаться, что это не отмывочные помойки. Но это далеко не полный список всех, к кому можно обратиться. Если б десятая часть усилий, которую организаторы партизанских сборов тратят на шумиху, ушла на research, можно было бы выявить немало других фондов, которые не входят в мой список, но тоже способны оказать помощь. Причём не только в сборе средств на лечение, но и в многократном уменьшении выставляемых счетов. Впрочем, об этом ниже.[192]

4. Мы обращались в фонды благотворительного собрания “Все вместе”, но они нам отказали

Разумеется, у каждого благотворительного фонда есть ограничения, прописанные непосредственно в его Уставе. Если пациенту больше 24 лет, то ему не поможет “Подари жизнь”, потому что изначально это детский фонд, и потолок в 24 года там прописан лишь для того, чтобы помогать своим же подопечным детям, у которых случился в юношеском возрасте рецидив. Иначе б могли вообще 16–18 лет прописать потолком.

Если же речь о пациенте моложе 24 лет, то “Подари жизнь” оплатит его лечение за границей лишь в том случае, когда лечиться за границей его отправил совет медицинских экспертов фонда, заключив, что в России такое не лечат. В противном случае фонд “Подари жизнь” оплатит лечение только на территории РФ. Помогающий взрослым фонд “Живой” имеет в Уставе положение, запрещающее оплату лечения за границей. Независимо от того, насколько оно критично. У “Адресов милосердия” такого ограничения нет, но нет и валютного счёта, с которого можно было бы оплатить лечение за границей.

Короче, в каждой избушке свои погремушки. И это реально проблема, но она решаемая. Любой фонд, где вам отказались помочь, подскажет реквизиты другого фонда, с более либеральной политикой. Если вы готовы потратить несколько дней на переговоры, то вы найдёте фонд, который за ваш случай возьмётся.

5. Мы нашли фонд, но он не может собрать деньги

Очень хорошо, если у благотворительного фонда есть свободные средства и он может своими силами закрыть ваш кейс. Но в жизни так не бывает. В жизни у нормального благотворительного фонда есть свои проекты, недофинансированные на сотни тысяч долларов, без учёта ваших проблем. Если вы договорились с неким фондом, что он будет оператором вашего сбора средств, то дальше вы точно так же напрягаете свои SMM-возможности и ходите с шапкой по знакомым. Фонд всего лишь принимает деньги и отправляет их в клинику, при этом гарантируя, что собранные деньги не будут обращены в личный доход сторонних физлиц, любой счёт, выставленный зарубежной или российской клиникой, будет оплачен и деньги, собранные в рамках кампании помощи онкобольному, в случае его смерти не пойдут на покупку машины/дачи для его родственников, а будут использованы на лечение других онкобольных. Если вашим жертвователям такие гарантии не нужны, я рад за вас. Просто не пытайтесь тогда собирать деньги в публичном поле, среди незнакомых посторонних людей, которые попросят гарантий по всем вышеперечисленным пунктам и правильно сделают.

6. Лечение стоит $200.000

Никакое лечение на стадии диагностики в принципе не может стоить $200.000. Счёт в $200.000 российским пациентам обычно выставляется “русским” посредником, за комплекс медицинских мероприятий стоимостью $40.000, где 40 тысяч за первый курс лечения пойдут клинике, а 160 тысяч – накрутка самого посредника, она же штраф за невладение иностранными языками для пациента.

Больные, которые своим ходом доехали до Израиля, как правило, становятся жертвой именно таких посредников.

В Израиле принято считать, что медицинские посредники получают законные 10–24 % отката от местных клиник за каждого приведённого пациента (это их белый налогооблагаемый доход), но им этого мало. Поэтому счёт, выставленный пациенту клиникой за процедуры, они умножают на пять. Чем в пять раз снижают шансы больного собрать в интернете деньги на своё лечение.