Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца, с описанием трёх эпох Интернета в России

Михаил Визель Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца, с описанием трёх эпох Интернета в России

© Визель М. Я.

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

Антон Борисович, здравствуйте. Я хочу написать книжку про вас. Как нам можно встретиться для предварительных набросков. Прошу не игнорируйте, гонорар я уже потратила на поездку в Индию, так что напишу в любом случае, но как честный писатель хочу чтобы материал полностью соответствовал правде. Заранее спасибо. Ирина А.

Мой телефон и адрес почты можно найти через Гугл. Если Вы не умеете пользоваться Гуглом, то советую научиться. Может быть, окажется, что можно написать материал, полностью соответствующий правде, без моего участия.

Ответ Носика на онлайн-конференции

по случаю запуска «BFM.ru», 18.11.2008

— А ты не думаешь, что сын когда-нибудь прочитает твои скандалы в Интернете и скажет: «Боже, какую чушь мой папа писал!» Или обидится, что ты его фотографии выкладываешь постоянно…

— Честно говоря, я не очень себе представляю, как будет обстоять дело с архивацией Интернета через 10 лет. Поисковики постоянно перекраивают алгоритмы выдачи, отодвигая от пользователя старый контент и подсовывая сегодняшний. Поэтому я думаю, что для нахождения текстов про меня из девяностых или нулевых Лёве придётся очень постараться.

Ответ Носика Алексею Андрееву

в интервью для портала «Letidor», 21.05.2013

Как странно выглядит жизнь, когда она вдруг закончилась, но в любой момент отчасти продолжается в телефоне. <…> смерть упрямо присоединяет к прошлому наше настоящее, хотя, казалось бы, это так очевидно: у кого есть соцсети, кто каждую минуту фотографируется и листает ленту — те вечные, тех уж чур не трогать.

Дмитрий Ольшанский,

запись в фейсбуке от 17.10.2019

Пролог Первая годовщина

Лунный еврейский календарь не совпадает с европейским. И первая годовщина смерти Антона Носика — 16 таммуза — пришлась в 2018 году на 29 июня. Я стою на Востряковском кладбище и слушаю, как молодой раввин объясняет, что сегодня йорцайт — день, когда последний раз читается каддиш. Отныне четыре раза в год должен читаться только изкор. После чего начинает декламировать псалмы Давида, а затем и саму похоронную молитву.

Его торчащая вперёд рыжая борода сверкает на ярком солнце, чётко выделяясь под ортодоксальной чёрной шляпой на фоне свежей зелёной листвы. Я не знаю иврита и не понимаю ничего, кроме отдельных слов, — «Адонай», «Амнон бен Барух» и «оймен» (это последнее слово по просьбе раввина повторяют все мужчины, я в том числе), но понимаю, что говорит он на иврите, хоть и, как положено, нараспев, раскачиваясь, но с заметным русским выговором. Интересно, что по-русски он говорит тоже с сильным характерным акцентом. Странная всё-таки штука эта диффузия языков. Антон бы объяснил.