Лже-Абсолют

Голоса звучали рядом, вон оттуда, где в нескольких метрах от него стоял раскатистый дуб; язык был незнаком; он не похож на европейские. Возможно, какое-то азиатское или африканское наречие?.. Но странно, Федор вдруг понял все, о чем эти люди говорили.

«Как мне это удается? Возможно, генетическая память возвращает меня к тому, о чем я давно позабыл?»

Федор вновь остановился, в последний раз задумался: стоит ли ему встречаться с незнакомцами? А что делать? Как-то надо разрешить неопределенность.

Он обошел дерево и, наконец, увидел обитателей неведомого места. Это — двое мужчин, одетых в просторные белые одежды, кожа у них смуглая, но тип лица — европеоидный, нечто среднее между южными итальянцами и ливийцами.

Федор приложил руку к сердцу и поднял ее верх. Он стремился показать, что не имеет враждебных намерений. И тут — новая неожиданность: смуглые люди даже не взглянули на него. А когда он обратился к ним на неведомом мелодичном языке, прошли мимо, как мимо пустоты.

И тут до Москвина дошло: он невидим! Путешествует его душа, а тело… Тело осталось в той комнате, где они находились с Поэтессой? Или эти картины каким-то образом вошли в его мозг?..

Чего гадать! Реальность такова: некто, кто еще недавно являлся Федором Москвиным, теперь скитался в ином времени по совершенно иному пространству. Оставалось лишь вслушиваться в разговор незнакомцев.

Тот, который был ниже ростом и явно более низкого звания с поклоном обратился к первому:

— Правитель Ал Дзе Ци, вы твердо уверены в своем решении?

— У кого-то из моих приближенных есть сомнения? Говори! Не прячь свои мысли перед господином. Я все равно смогу их прочитать.

Невысокий опять склонил голову и сказал:

— Наша империя и так велика. Протяженность ее границ кажется бесконечной. А для дикарей мы просто боги. Боги, которые несут им свою религию, мораль, правила поведения. Но империя не может поглотить все. Стоит ли нам воевать с Севером, с Арктидой?

— Суть империи в ее безграничности, — небрежно бросил Ал Дзе Ци.

— Но все предшественницы Атлантии погибали только лишь потому, что стремились вобрать в себя слишком многое.

— Ничто не вечно, умирает и хорошее и плохое. Гиганты погибают, но еще быстрее погибают карлики.

— Иногда маленькая тварь самая живучая.

— Только до тех пор, пока ей это дозволяют. А если гиганты решают по-иному?.. Что остается от маленькой твари? Воспоминание? Нет и его! Нет даже праха, горстки пепла. А империя?!.. Легенды о ней живут в веках, люди изучают основы ее бытия, положившие начало образованию великого государства… Что до преступлений гигантов, от которых современники содрогаются, то и тут удивительный парадокс: весь ужас забывается, мало того, с течением времени начинает восприниматься как единственное верное, решение, продиктованное необходимостью, и уже не было никаких массовых убийств! А что было? Великое продвижение Атлании, она несла дикарям законы Правильной Жизни! — И он громко рассмеялся.

— А как же империя Севера? — осторожно напомнил невысокий. — Она не стремится к завоеваниям соседних территорий, тяготится даже контакта с ними. Аркты рассматривают себя как некую высшую сущность…

— Это их беда, что они не стремятся к завоеваниям, — горделиво поднял голову Ал Дзе Ци. — Аркты не учитывают главного: если ты не идешь к соседям, они обязательно придут к тебе, и не с лучшими намерениями.

— Но, правитель, боюсь война с Арктидой может дорого нам обойтись. Наши жрецы, которые открыто провоцируют конфликт…

— Жрецы здесь не причем. Мы должны покончить с идеологией Севера, иначе она просочится: сначала в наши колонии к туземцам, потом на территорию самой Атлании. А идеология способная разрушить основы государства.

И довольно сомнений. Я хочу показать тебе, Эл Шви Чу, одну очень любопытную вещь. Она поможет победить нам в войне с Севером. И тогда мы нарушим традицию «приходящих империй», Атлантия станет вечной. Просто не с кем будет сражаться. А нового ничего не возникнет, мы не дадим.

Внезапно правитель насторожился, осмотрелся вокруг себя. Причем с каждой секундой взгляд становился все более подозрительным. Федору показалось, что он перестал быть невидимым.

— Что случилось, правитель? — спросил Эл Шви Чу.

— Странное ощущение… будто за нами наблюдают.

Слуга насторожился, казалось, он слышал хруст каждой ветки в этом огромном саду, видел каждую травинку… По спине Федора побежал холодок, такой же, какой он в свое время чувствовал на подходе к позициям боевиков.

Однако Эл Шви Чу покачал головой:

— Я ничего не замечаю. Да и кто бы смог попасть в вашу резиденцию, окруженную шестью печатями магической защиты? Но, если пожелаете, я проведу здесь полную зачистку ВСЕГО. Любая проникшая чужая мысль будет тут же уничтожена. А насчет физического тела… не при каких обстоятельствах оно не сможет пройти через наши кордоны. Да оно здесь просто и не выживет.

Правитель еще секунду или две помолчал, потом, успокоившись, сказал:

— Пойдем со мной, Эл Шви Чу.