Лжесвидетельства. Фальсификации. Компромат

Функции членов четверки были четко разграничены: Берия отвечал за «оперативную» часть плана, Маленков — за мобилизацию партийно-государственного аппарата, Хрущев — за столицу и коммуникации, Булганин — за наблюдение за военными. С самого начала Х-часа четверка объявляла о «тяжелой болезни» Сталина и брала в руки власть «до его полного выздоровления». Так легализовались все действия заговорщиков.

Самым оригинальным в этом рассказе надо считать, пожалуй, то, что заговорщики утвердили оба плана сразу! Начать решили с «малого плана», но в случае его провала тут же пускался в ход запасной, «оптимальный план». Если заговор, так с абсолютно гарантированным успехом — этому учил ведь и сам Сталин («Бить врага надо наверняка!»).

После такой подготовки и состоялась встреча четверки со Сталиным на его даче в Кунцеве вечером 28 февраля 1953 года. Поговорив по деловым вопросам и изрядно выпив, Маленков, Хрущев и Булганин уезжают довольно рано, но не домой, а в Кремль. Берия, как это часто бывало, остается под предлогом согласования со Сталиным некоторых своих мероприятий. Вот теперь на сцене появляется новое лицо: по одному варианту — мужчина, адъютант Берии, а по другому — женщина, его сотрудница. Сообщив Сталину, что имеются убийственные данные против Хрущева в связи с «делом врачей», Берия вызывает свою сотрудницу с папкой документов. Не успел Берия положить папку перед Сталиным, как женщина плеснула Сталину в лицо какой-то летучей жидкостью, вероятно, эфиром. Сталин сразу потерял сознание, и она сделала ему несколько уколов, введя яд замедленного действия. Во время «лечения» Сталина в последующие дни эта женщина, уже в качестве врача, их повторяла в таких точно дозах, чтобы Сталин умер не сразу, а медленно и естественно.

«Во всех версиях, — итожит А. Авторханов, — рассказанных двумя членами Президиума сталинского ЦК и одним советским писателем, поразительно неизменны три утверждения:

1) смерть Сталина сторожат из Политбюро только четыре человека — Берия, Маленков, Хрущев и Булганин;

2) к Сталину врачей вызывают только на вторые сутки;

3) в смерти Сталина заинтересован лично Берия.

Отсюда два логических вывода:

1) несмотря на исключительную тяжесть болезни Сталина (потеря сознания), к нему намеренно не вызывали врачей, пока четверка не убедилась, что смертельный исход неизбежен;

2) поскольку вызовом врачей распоряжался (даже по долгу службы) один Берия, то он, очевидно, вызывал тех, кто будет исполнять его волю — поможет Сталину умереть.

Предположение о причине болезни Сталина также может быть двояким:

1) Сталина хватил удар, когда ему предъявили ультиматум о врачах-«вредителях» с угрозой пустить в ход вооруженные силы;

2) Берия отравил Сталина ядом замедленного действия.

Короче: удар от Политбюро или яд от Берии?

В двух версиях (Эренбурга и Пономаренко) до ХХII съезда (1961) говорится, что причиной смерти Сталина был удар от волнения, и нет даже намека на насильственную смерть; только после ХХII съезда появляются новые версии причины смерти — применение яда или других видов насилия».

А вот точка зрения бывшего сотрудника кремлевской охраны С. П. Красикова. Он высказал ее в 1997 году:

— Версия отравления Сталина до сих пор не исключается. Оказавшись в полной изоляции, Поскребышев ненадолго пережил своего хозяина и при встречах со знакомыми с опаской говорил: «Сталина убил Берия» — и торопливо отходил в сторону.

Спустя 45 лет после смерти Сталина

Говорит Э. Радзинский, автор международного бестселлера «Сталин», одной из самых последних версий политической биографии вождя, написанной после распада Советского Союза, когда коммунистов уже не было во власти и никто не препятствовал свободе творчества:

— Мы никогда не узнаем, что же произошло ночью в запертых комнатах Хозяина. Но есть только два варианта происшедшего: или Хозяин обезумел и действительно отдал приказ всем спать, и по удивительному совпадению той же ночью с ним случился удар… Или Хрусталеву было кем-то приказано уложить спать своих подчиненных, чтобы остаться наедине с Хозяином — ему или кому-то еще, нам неизвестному. После ареста Власика Берия, конечно же, завербовал кадры в оставшейся без надзора охране. Он должен был использовать последний шанс выжить.

Проник ли в неохраняемую комнату сам Хрущев или кто-то еще? Сделали ли укол заснувшему после «Маджари» Хозяину? Спровоцировал ли этот укол удар? Проснулся ли Хозяин, почувствовав дурноту, и пытался ли спастись, но сумел дойти только до стола? Все это предположения… Но если все так и было, становится понятной поражающая смелость соратников: узнав о происшедшем, они не спешат примчаться на помощь, будто точно знают, что произошло, уверены, что Хозяин уже безопасен.

Но в обоих вариантах четверка сознательно бросила Хозяина умирать без помощи.

Так что в обоих вариантах они убили его. Убили трусливо, как жили. И Берия имел право сказать Молотову слова, которые тот потом процитировал: «Я его убрал».

Чего он опасался