— Тронуть Одиссея они не посмеют.
— Он, знаете ли, не один. С ним молодой англичанин.
Галстук МКК улыбнулся:
— Об этом я осведомлен. Как мы его обозначим?
— Телемах?
— Совершенно верно. Телемах. Напомните мне, чтобы я рассказал вам все о Телемахе.
— Вы его знаете?
— Близко. Думаю, нам предстоит обнаружить, что никакой необходимости калечить Одиссея либо Телемаха нет. Во всяком случае, пока мы имеем возможность завладеть «Мендаксом».
— Они отбывают завтра.
— Уже? И на какой колеснице поскачут?
— У Одиссея красный «вулзли».
— Типично для него. Весьма типично.
Галстук МКК окинул Костюм «Сафари» взглядом, полным ласкового презрения.
— Полагаю, Гермес, коротковолновика у вас при себе не имеется?
— Хотите послать донесение?
— Не говорите глупостей. Мне нужно «Зарубежное вещание Би-би-си». Вест-Индия играет сегодня на «Олд-Траффорде» с Англией.
— Играет? Во что играет?
— В крикет, задница вы этакая. В крикет.
Глава вторая
I
— Перифрастическое «do» было избыточным носителем времени, — говорил Эйдриан. — Семантически пустым, но тем не менее широко используемым. Всего существует три основные теории происхождения перифрастического «do». Первая: оно возникло вследствие влияния аналогично применяемого во французском «faire». Вторая: оно развилось из староанглийского каузативного «do». Третья: оно явилось результатом семантического развития полного фактитивного глагола «do». Рассмотрение всех этих теорий могло бы сказать нам многое об альтернативных подходах к диахронному синтаксису и генеративной грамматике.
Он взглянул на софу. Трефузис лежал навзничь: на груди — переполненная пепельница, на шее — маленькие наушники, на лице — сиреневого шелка носовой платок, сквозь который Трефузис ухитрялся курить. Если бы не подъемы и опускания пепельницы да не облака пронизывающего шелк дыма, Эйдриан мог бы счесть его мертвым. Хотелось надеяться, что это не так, — эссе, которое зачитывал Эйдриан, было хорошим эссе, потребовавшим от Эйдриана немалых усилий.
Друзья предупреждали его — не связывайся с филологией.
— Получишь Краддока, от которого никакого толка не будет, — говорили они. — Трефузис занимается только с аспирантами и двумя-тремя избранными студентами. Пиши, как все нормальные люди, по американской истории.
Однако Трефузис снизошел до встречи с ним.
— Раннее среднеанглийское перифрастическое «do» может появляться после модальных глаголов и после «have» плюс причастие прошедшего времени. По существу, это второстепенное немодальное средство, взаимоисключающее «be» плюс причастие прошедшего времени и несовместимое с пассивным форматом. Уже не позднее 1818-го некоторые грамматики писали, что оно являлось стандартной альтернативой простой формы, однако другие отрицали его использование где бы то ни было, кроме эмфатических, вопросительных и отрицательных предложений. К середине восемнадцатого столетия оно вышло из употребления.
Эйдриан поднял взгляд от стопки страниц. На фильтрующем табачный дым шелке обозначилось бурое пятно.
— М-м… ну вот…
Софа молчала. Вдали затеяли отбивать время все колокола Кембриджа сразу.
— Профессор Трефузис?
Из-под носового платка донесся вздох.
— Да.
Эйдриан вытер ладони о колени.
— Вам понравилось? — спросил он.
— Хорошо построено, хорошо проработано, хорошо обосновано, хорошо аргументировано…
— О. Спасибо.
— Оригинально, выразительно, продуманно, проницательно, остро, проливает новый свет, убедительно, понятно, неотразимо, очаровательно прочитано…
— Э-э… хорошо.
— По моим представлениям, — продолжал Трефузис, — у вас ушел почти час на то, чтобы сдуть все это.
— Простите?
— Бросьте, бросьте, мистер Хили. Вы уже успели нанести оскорбление вашим же собственным умственным способностям.
— О.
— Вал Кристлин, «Neue Philologische Abteilung»,[29] июль 1973-го, «Происхождение и природа перифрастического глагола „do“ в среднем и раннем современном английском». Я прав?
Эйдриан неуютно поерзал. Довольно трудно понять, что думает Трефузис, когда лица его не видно: накрытое носовым платком, оно оставалось нечитаемым, точно рецепт врача.
— Послушайте, мне страшно жаль, — начал Эйдриан. — Дело в том, что…