Лжец. Мы больше не твои (СИ)

Когда-то он смотрел на меня так, словно сожрать хочет, детей хотел сильно, а стоило мне родить, ощущение такое, что мы отдалились…

Не знаю. Он на работе, а я с мальчишками. Сложный период был, особенно когда зубки резались. Я с ними практически не спала, а Петр в командировках.

Мама помогала, но у нее тоже дом, хозяйство, не оставишь надолго, да и сестра студентка. У каждого своя жизнь. Помощь была, но не на постоянной основе.

Мы собираемся с Крис. Я укладываю своих малышей в переноски. Собираю рюкзачки. У каждого свой. Беру минимум необходимого, а сестра присвистывает:

– Это ты на день к деду с бабушкой крох собираешь или на месяц в отпуск?

Улыбаюсь Крис.

– Там необходимый минимум. Только и всего.

Мы берем малышей, я креплю переноски к сиденьям. Убеждаюсь, что все надежно, только после этого сажусь за руль. Пристегиваюсь и заставляю шебутную сестру также ремень закинуть.

– Ну, погнали! – улыбается Крис.

– Ага. Я тебе дам “погнали”. У меня дети в машине.

По дороге мы болтаем о многом, доезжаем до родителей, мама встречает нас с радушием, сюсюкает с малышами.

– Ой… мои родные… как хорошо сделала, что привезла крепышей… А кто тут золото бабушкино, а кто тут самый-самый…

Телефон звонит, и я отвечаю быстро. На заднем плане агукают мои малыши, и раздается голос моей мамы.

– Я приехал домой, забыл документы, а тебя нет, – у мужа раздраженные интонации, – ты уехала к своим?

Слышит голоса и понимает все.

– Да, решила немного сменить обстановку.

Муж молчит. А я кусаю губы. Вдруг решаю сделать ему сюрприз самый настоящий.

– Я так понимаю, ты с ночевкой?

Опять скупо интересуется. Вспоминаю, что Петр сказал, что хочет со мной поговорить после работы, а я тоже хочу с ним побеседовать, но предпочитаю быть во всеоружии.

– Да. Останемся, а ты?

– Я задержусь на работе. Домой вернусь поздно. Выключу телефон. Мне надо выспаться. Завтра ответственный день.

– Хорошо, – отвечаю и смотрю, как мама раздевает Кирюшу.

Муж отключается.

– Ты чего не предупредила, Ниночка, я бы пирогов напекла…

– Ма… не время для пирогов. За ребятней пригляди, а Нина в салон. Надо себя в порядок привести.

Мама улыбается мне, а потом вдруг подмигивает.

– И правильно. Езжай, дочка. Мы за малышами присмотрим.

Крепко обнимаю маму и отправляюсь в салон. Впервые за долгое время делаю маникюр, привожу волосы в порядок и улыбаюсь своему отражению.

Хочется утереть Петру нос. Хочется, чтобы он сожалел о словах, которые мне бросил в сердцах. Я понимаю, у него на работе в последнее время проблемы. Он теряет контракты. Слышала, что многое идет не так, как ему хочется, но это бизнес, и мой муж опытный бизнесмен, умеющий выгрызать свое.

Я возвращаюсь домой и иду в нашу спальню. Достаю платье, которое купила для одного мероприятия, но так и не надела. Бирка висит до сих пор не тронутая. Рассматриваю элегантный черный шелк и прикладываю его к себе.

Заглядываю в зеркало, откуда на меня смотрит симпатичная брюнетка с блестящими глазами. Я набрала вес во время беременности, но после рождения малюток не просто вернулась в свой прежний размер, но и скинула еще пару кило.

Ухаживать за близняшками очень сложно. Иногда даже забываешь поесть, а голода не чувствуешь, пока не начинает плыть перед глазами.

Но эти хлопоты они приятные, ведь когда малыши тянут к тебе ручки, когда агукают и говорят "мама"…

Оно стоит всего, и счастье это бесценно…

Надеваю платье, которое подчеркивает узость талии и увеличившуюся после родов грудь. Привожу себя в порядок.

Готовлю ужин. Все легкое. Зажигаю свечи.

Мне хочется поразить Петра, хочется, чтобы он взял свои слова обратно и шептал жаркие признания вперемешку с извинениями.

Муж у меня вспыльчивый. Резкий. Но это его характер. Бывало в нашей семейной жизни, когда он ранил словами, а потом сожалел, любил ночь напролет и одаривал подарками.

– Я люблю тебя, Нина… Ты прости… у меня на работе такой треш… Сорвался…

Время уже позднее, но мужа все нет. Наконец, слышу шелест шин по гравию.

Понимаю, что Петр приехал и набираю его номер. Не отвечает. Но я держу звонок, не сбрасываю…

Хочу, чтобы ответил, чтобы говорил со мной, не понимая до последнего, что я никуда не уехала, хочу видеть его лицо, когда меня увидит…

Но муж все не берет. Отключаю звонок.

Слышу, как замок в дверях поворачивается. Качаю головой и иду в сторону коридора, как вдруг меня молнией поражает.

Будто копошение там, хихиканье, женский вскрик, переходящий в стон. Как в тумане иду на приглушенные голоса.

Я не включала свет в доме, чтобы не выдать свое присутствие, и сейчас в полутьме коридора я вижу кадр, который отпечатывается у меня на сетчатке глаз.

Девица, закинув ноги на бедра моего мужа, прижимается к нему всем телом, страстно целует и стонет, когда его рука у нее между ног двигается.

– Мой зверь. Давай здесь. Я не дотерплю. Хочу, чтобы сейчас… да вот так…ах…

– Мила… – рыком, и в голосе мужа похоть.

– Осторожнее… в моем положении надо мягче… я тебе сказать должна… ах…

Запрокидывает голову и стонет громко, когда Петр движение делает поступательное, а мне… мне кажется, что меня сейчас вывернет на изнанку…