Лжец на кушетке

После этого Маршал играл осторожно и постоянно пасовал. Несколько игроков добродушно выразили свое недовольство такой прижимистостью, но Шелли и крупье встали на защиту Маршала и попросили их проявить понимание и подождать, пока он не разберется, что и как. Через полчаса он получил двух тузов, во флопе оказались туз и пара двоек, так что Маршал собрал полный боут тузов. В этот раз ставок было мало, но он выиграл двести пятьдесят долларов. Все остальное время Маршал неусыпно следил за Шелли, изредка осторожно делая пометки в блокноте. Казалось, никто не обращает на это внимание, кроме миниатюрной женщины с восточной внешностью, которую едва можно было разглядеть за грудами выигранных фишек, высившихся перед ней на столе. Она вытянула шею, перегнулась через стопку полосатых черно-белых двадцатидолларовых фишек и обратилась к Маршалу, указывая на его блокнот: «И не забудьте, большой стрейт бьет крошечный полный боут! Хи-хи-хи».

Шелли делал ставки значительно активнее всех остальных игроков. Казалось, он знает, что делает. Но когда у него оказалась выигрышная рука, мало кто ставил с ним. А когда он блефовал, даже при наилучшем раскладе на столе, один или два игрока с минимальными картами всегда делали ставки и побивали его. Когда кто-то сделал ставку на закрытую руку, Шелли почему-то воздержался. Хотя ему шли достаточно хорошие карты, стопка его фишек постепенно уменьшалась, и по прошествии полутора часов он проиграл все свои пятьсот долларов. Маршал быстро понял, почему так получилось.

Шелли встал, бросил крупье на чай несколько оставшихся фишек и направился в ресторан. Маршал поменял свои фишки и последовал за ним.

«Ну что, док? Были «маячки?»

«Знаете, Шелли, я, конечно, новичок в этом деле, но мне кажется, что вы бы рассказали своим противникам о своих картах лучше только в том случае, если бы семафорили им».

«Да вы что? Это как?»

«Это такая сигнальная система – флажки, которая используется на кораблях, чтобы подавать сигналы другим кораблям».

«А, да. Все так плохо, да?»

Маршал кивнул.

«Например? Что конкретно?»

«Ну, для начала: вы помните, когда у вас на руках оказывалась крупная карта? Я насчитал шесть раз: четыре фулл-хауса, большой стрейт и большой флеш».

Шелли задумчиво улыбнулся, словно вспоминая бывших любовниц: «Да, я помню их все. Какие они были замечательные».

«Но, – продолжал Маршал, – я заметил, что все остальные игроки за нашим столом, которым выпадала подобная карта, всегда выигрывали больше денег, чем вы, – значительно больше, по меньшей мере в два-три раза. На самом деле я бы даже не сказал, что у вас была крупная карта, скорее просто неплохая, потому что вам ни разу не удалось выиграть с этим крупную сумму денег».

«Что это значит?»

«А это значит, что новость о том, что у вас хорошая карта, распространялась по столу, словно лесной пожар».

«Как я это показывал?»

«Позвольте перейти к моим наблюдениям. Мне показалось, что, когда у вас на руках оказывались хорошие карты, вы сильнее сжимали их».

«Сжимал?»

«Да, вы охраняете их так, словно у вас в руках ключи от Форта Нокса. Вы давите на них так, что согнули бы и велосипедное колесо. И еще, когда у вас на руках боут, вы смотрите на фишки, прежде чем сделать ставку. Кажется, было что-то еще… – Маршал листал блокнот. – Да, вот, нашел. Каждый раз, когда у вас на руках оказывается хорошая карта, вы отводите взгляд от стола, смотрите в пространство, словно пытаетесь рассмотреть баскетбольный матч на экране телевизора, который там стоит. Полагаю, вы делаете это, чтобы показать своим соперникам, что ваши карты не заслуживают особого внимания. Но когда вы начинаете блефовать, вы буквально впиваетесь глазами в лица, словно пытаетесь смутить их, запугать, отговорить делать ставки».

«Да вы шутите, док? Я все это проделываю? Быть не может! Знаю я все это, я читал об этом у Майка Каро в «Маячках». Но я и представить себе не мог, что я делаю это! – Шелли вскочил и обнял Маршала. – Док, вот это я называю настоящей терапией! Высший терапевтический пилотаж! Мне просто не терпится вернуться в игру – теперь я буду показывать все свои «маячки» наоборот. Я их так запутаю, что эти джокеры даже не поймут, как проиграли!»

«Подождите, еще не все. Хотите послушать дальше?»

«Разумеется. Но давайте побыстрее. Мне обязательно нужно заполучить то же самое место за столом. О! Знаю, я зарезервирую его!» Шелли подбежал к Дасти, питбоссу, хлопнул его по плечу, прошептал что-то на ухо и сунул десятку. Вернувшись к Маршалу тем же темпом, Шелли весь обратился в слух.

«Продолжайте, док, у вас здорово получается».

«Еще два момента. Если вы смотрите на фишки, скорее всего, чтобы подсчитать их, сомневаться не приходится – у вас хорошая карта. Кажется, я уже говорил об этом. Но я не сказал, что, когда вы блефуете, вы никогда не смотрите на фишки. И еще, не столь заметный «маячок», я не очень в нем уверен…»

«Рассказывайте, док. Я хочу услышать все, что у вас есть. Каждое ваше слово – золото, говорю вам!»