Лживая обезьяна

Природная, инстинктивная способность лгать должна «дремать» — по крайней мере теоретически. Видимо, у святых (или почти святых) людей, прибегающих ко лжи лишь в самых крайних случаях, руководящая сила правды настолько сильна, что без труда побеждает способность к обману. А может быть, в детстве их родители всякий раз прибегали к электрошокеру, стоило только ребенку приврать. По правде говоря, подавляющее большинство детей способны лгать напропалую с самого раннего возраста.

Для того чтобы врать, мы должны обладать тем, что ученые называют «теорией разума», — то есть способностью понимать, что у других людей могут существовать иные взгляды и точки зрения на один и тот же предмет, а потому их можно обмануть. Считается, что эта способность развивается у человека примерно к трем годам, одновременно со способностью связно и бегло говорить. И как только мы овладеваем этой «теорией», нас уже не остановить.

В ходе одного экспериментального исследования, которое проводилось в США, группу трехлетних детей на некоторое время оставили в помещении, запретив смотреть на одну из игрушек. Когда пять минут спустя организатор эксперимента вернулась в комнату, она спросила каждого ребенка: «Ты смотрел(а) на ту игрушку?» И хотя видеозапись доказывала, что по крайней мере 90% детей смотрели на игрушку, лишь 38% сказали правду. Схожие эксперименты, которые проводились с детьми разных возрастов, доказали — чем старше дети, тем больше развивается их способность лгать. В пятилетием возрасте уже никто из малышей не признался, что тайком смотрел на игрушку.

Дети — лжецы от природы, и притом весьма талантливые. В этом убежден психолог Олдерт Фрай из Портсмутского университета. В качестве примера он приводит случай с трехлетней малышкой, которая восторженно и, казалось бы, от души благодарит свою бабушку всякий раз, когда та вручает ей какой-либо подарок, хотя очень часто эти подарки девочке совсем не нравятся. «К подобному типу лжи детей обычно подталкивают родители», — объясняет Фрай.

Родители знают, как трудно заставить ребенка сознаться даже в самом незначительном прегрешении. Для того чтобы вынудить малыша признаться в нехорошем поступке, у нас припасена целая гамма методов — от обещания разлюбить его или отменить запланированный (и уже оплаченный) поход в Диснейленд до угрозы перестать разговаривать с ним, нажаловаться Санта-Клау-су и попросить его перестать приносить подарки такому плохому мальчику (или плохой девочке). С течением времени маленький озорник убеждается, что ни одна из этих угроз никогда не осуществляется, и получает совершенно недвусмысленный сигнал: мама и папа далеко не всегда делают то, что говорят. И коль скоро они могут врать, значит, могу и я.

Мы, взрослые, невольно побуждаем детей лгать, для того чтобы избежать наказания. Вот как объясняет это Олдерт Фрай:

Двухлетней девочке запрещают есть печенье. Затем ее мама спрашивает, съела ли она это лакомство. Девочка сознается, что действительно съела его, и тогда мама сердится и наказывает ребенка. После нескольких таких случаев девочка понимает, что признание проступка всегда ведет к наказанию. И тогда она начинает лгать, дабы избежать кары. Затем ребенок убеждается, что иногда обман всплывает на поверхность. Родители говорят, что лгать — плохо и что за вранье она будет наказана. Перед ребенком встает дилемма: рассказывать всю правду о своих проступках и неизбежно получать наказание либо обманывать в надежде на то, что не всякая ложь будет раскрыта, и наказания можно будет избежать. Поскольку ребенок быстро убеждается в том, что далеко не всякая ложь всплывает на поверхность, а некоторые виды обмана не раскрываются вовсе, он предпочитает лгать во всех случаях, когда рассчитывает, что не будет пойман, и признаёт свои проступки только тогда, когда ясно видит, что попытаться скрыть их или не признать невозможно.

Что-то в этом духе имел в виду Филип Ларкин[9], написавший:

Задалбливают мать с отцом:

тебе суют они, «любя»,

свои огрехи, все, гуртом,

плюс кучку сверх — лишь для тебя[10].

Мы забрасываем детей невероятным количеством лжи. Рассказываем им вымышленные истории про фей и Санта-Клауса, про чудовищ, которые прячутся в лесах. Затем мы учим их: если будешь сосать палец, на нем вскочат бородавки. А сыновей предупреждаем, мол, если они станут заниматься известными манипуляциями со своим телом, то непременно ослепнут. Стоит ли удивляться, что в результате дети сами учатся лгать и притворяться, а повзрослев, становятся агентами по недвижимости, продавцами подержанных автомобилей и политиками? Мы уподобляемся Франкенштейну, создавая маленьких монстров, которые без труда извращают правду.

Оттачиваем искусство обмана