Лживая весна

– Все это очень странно. Знаешь, Каспар, почему-то, совершенно внезапно, это дело нравится мне все меньше.

– На мое место не меть – здесь занято!

Шнайдер был в своем репертуаре.

– Спасибо тебе, Каспар за помощь. Буду должен.

– Конечно, будешь! Я понимаю, конечно, что ты человек занятой, но мог бы и почаще заглядывать к старым собутыльникам. Стыдно должно быть, стыдно…

– Каюсь и обещаю исправиться, но, как всегда, когда-нибудь потом, а сейчас нужно пообщаться с твоими коллегами из Рейхсархива.

– Ну, удачи! И, Хольгер, будь осторожен.

Последние слова Шнайдер произнес абсолютно серьезно.

Глава 14

Велосипед и розочка

– Добрый день, Франц. Как ваши успехи?

Майер оторвался от рассматривания передовицы старой газеты и подслеповато посмотрел на Вюнша сквозь стекла очков.

– Добрый день, оберкомиссар Вюнш. Бывало и лучше.

Как и опасался Хольгер, сотрудники архива были заняты выполнением нового распоряжения МВД и Майера еще с утра отправили самого разбираться в архивной шелухе. Вюнш нашел Франца в маленьком закутке среди моря стеллажей. Тусклая лампа и небольшая конторка были всеми удобствами, выделенными молодому полицейскому.

– Рассказывайте.

– Во-первых: с утра я съездил на Лайбахерштрассе…

– У вас есть свой автомобиль?

Хольгер был изрядно удивлен, поэтому позволил себе перебить Майера.

– Нет. Я пользуюсь велосипедом.

Возможно, Вюншу показалось, но он услышал нотки обиды в словах Франца.

– Простите меня, Франц. Про велосипед я просто не подумал.

– Да ничего… Так вот: этот господин Ханнинг на сей раз был дома. Я переговорил с ним, и он смог вспомнить Хольца. Ханнинг говорит, что Хольц действительно жил в восьмой квартире, но съехал в начале 1924-го года. Куда точно, старик не смог сказать – начал путаться, выдавать собственные умозаключения за реальное положение дел. В общем, сказать, где сейчас находиться Хольц, мы не можем.

– Вы молодец, Франц. Я, откровенно говоря, и не рассчитывал, что мы его найдем, но в любом случае хорошо, что вы это проверили.

Франц молча кивнул.

– Подали запрос в Народный союз?

– Да. У них тоже многие работники привлечены к работе над родословными, поэтому мне сразу сообщили, что раньше чем через неделю результата не будет.

Этого следовало ожидать, и неделя была еще не самым худшим вариантом.

– А есть какие-нибудь результаты здесь?

– Как вы и предположили, сотрудники архива заняты и помочь не могут. Я получил разрешение обращаться к любым документам, которые могут иметь касательство к нашему делу, ферме или жертвам, но выносить мы ничего из архива не можем. Из интересного: вот, посмотрите, я нашел фотографии некоторых жертв.

Хольгер взял в руки старую передовицу Ингольштадтской газеты от шестого апреля 1922-го года. Кроме сообщения об убийстве, в газете были напечатаны фотографии жертв. Виктория была совсем не похожа на своих родителей. Черноволосая, со скулами, подбородком и носом, не похожими ни на черты отца, ни на черты матери, а еще – она и впрямь была красива. «Само по себе, это ни о чем не говорит…» Маргарита была светловолосой, но имела много черт матери. Не было фотографии Йозефа – сына Виктории, и фотографии Марии Баумгартнер.

– Хорошо, Франц. Есть еще что-нибудь интересное в газетах?

– Да не особенно. Сообщения об убийстве и о ходе расследования. Журналистские откровения низшего сорта. Есть несколько фотографий и зарисовка дома, но только снаружи.

– Это уже кое-что, Франц! Покажите.

Майер подвинул к нему несколько отложенных в сторону газет. Выцветшая от времени печать низкого качества и размытые снимки – но это было хоть что-то. Первое же, что бросилось в глаза Хольгеру, это то обстоятельство, что большая часть хозяйственных помещений располагалась под одной крышей с жилыми комнатами. Отдельно стояли только сарай, где были найдены тела, и хлев. Такая планировка позволяла убийце не выходить лишний раз на улицу и оставаться незамеченным соседями Груберов. Хольгер предполагал нечто подобное, но без фотографий или плана дома сказать точно не мог. Еще одной загадкой становилось меньше.

– Что-нибудь еще?

– Да. Правда, это не относится к архиву. Я вчера в газете просматривал колонку объявлений – искал психоаналитика, которого можно будет привлечь к расследованию, и нашел доктора Манфреда Иоханнеса. Я, скорее всего, его знаю. Иоханнес имел частную практику в Страсбурге и был достаточно известен в городе. Возможно, это не тот Иоханнес, но попробовать стоит.

– Вы знаете Страсбургского Иоханнеса лично?

– Да, но лишь немного. Один раз передавал ему посылку от одного из парижских друзей – профессоров.

– Хорошая работа, Франц! Съездите к нему завтра. Переговорите. Пока в дело не посвящайте, просто предложите сотрудничество. И еще, Франц, не забудьте взять у него визитную карточку, чтобы я мог составить запрос на привлечение вашего профессора консультантом.

– А если это не он?

– Все равно попробуйте.

Франц молча кивнул, соглашаясь с Вюншем.

После этого Хольгер рассказал о своих результатах. После некоторого размышления он все же решил сообщить Францу об интересе к делу со стороны Гиммлера. Реакция Майера оказалась сдержанной: