Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)

- Будь благоразумен, Винсент. Ты же знаешь, пока ты полезен, Черная Рука благосклонно относится к тебе, игнорируя многие нюансы, – Винсент незаметно дернул уголками губ на эту прелестную ложь. – Таково на этот раз желание Матери. Мы не знаем, каковы её планы.

- И с каких пор вы им следуете? Очень покладисто – мир меняется на глазах, – продолжал дразнить вампир, цокнув языком. – Почему бы вашему слышащему не спросить её об этом?

- Мать Ночи не отвечает на вопросы достопочтимого слышащего, – честно ответила она с гордостью и сожалением. – Мы заинтересованы посмотреть, что из этого выйдет. Уверена, мы можем договориться – назови свою цену.

- Хммм, это уже любопытно, – сцепил Винсент руки над коленом. – Если вы готовы торговаться с вампиром, значит назревает что-то действительно важное. Рассказывай, я заинтересован.

Альтмерка широко заулыбалась – уговорить упрямого вампира, старше её даже по меркам эльфийской жизни, да её репутация среди уведомителей возрастет, как только принесет она эту весть.

- Проклятье в большинстве случаев убивает детей еще до того, как они достигают нужного возраста, обычно Мать требовала их немедленного уничтожения во избежание эксцессов, однако на этот раз что-то изменилось. Я наблюдала лично – не понятно, что особенного в этом Дитя, скорее всего дело в её родителях – они ученые, здесь, в Скинграде, водят дружбу с командором Легиона – думаю, это основополагающий фактор.

- В чем же подвох? Позвольте ему расти и дальше, так сказать – в естественной среде.

- Подвох в том, что этот ребенок – настоящая катастрофа, – Аркуэн слегка двинулась, пытаясь наконец удобно усесться на вычурной бардовой сидушке. – Проклятье притягивает к ней смерть. Сейчас девочке тринадцать лет, и чем старше она становится, тем больше вокруг нее стягивается разное отребье. До недавнего времени все шло хорошо – власть пустоты помогала Дитя защищать себя, но… Твоя задача выяснить, почему все изменилось, способен ли этот ребенок выжить или нам придется-таки вмешаться, пустив цикл с самого сначала.

Винсент задумался. Быть может, Грейвин был не так уж неправ, задумав свой переворот. Что-то волновало их в этом неисповедимом пути Матери, волновало с той точки зрения, чтобы расценить, угрожает ли опасность их власти, что медленно, но верно топит древнее судно организации. В конце концов, он все равно не собирался покидать Скинград как минимум в ближайший год, только бы удалось добиться аудиенции с графом Гассилдором – не смотря на старинное знакомство, Янус избегал общества себе подобных. В отличие от Винсента, граф до сих пор не смог принять свое естество, изнуряя себя голодом. Это удивляло.

- Элеонора Бертран, – прервала Аркуэн его мысль громким провозглашением имени. – Уверена, тебе не составит труда найти её. Мне пора… Да не оставит тебя тень Ситиса, Винсент.

Винсент увидел её в первый же день, как только решился покинуть особняк на углу – погода не благоволила ему, настойчиво припекая, и только сегодня небо чуть заволокло. Слухи быстро распространяются, если знаешь, где слушать, а столь знаменательное средь ученого мира событие эхом разливалось даже в подполье магического сообщества, однако туда лезть и не потребовалось. Маленький росчерк пера и печать графства Чейдинхол из-под легкой руки тут же получили отклик местного филиала.

- Гассилдор дал разрешение телеге въехать в город… Ему пора всерьез задуматься о своем здоровье, – прокомментировал про себя Винсент.

Семья со столь звонкой фамилией сразу же бросалась в глаза. Прямо по улице, почти у самых ворот, она занимала поместье Розеторн-Холл – отец уже вывел отпрысков в новый мир, свершив свое открытие, замахнувшись на самый дорогой дом Скинграда. Расточительство, свойственное всем мелким аристократам, а эти поднялись из самых что ни на есть интеллигентных простолюдинов. Профессор, одетый с иголочки, даже более жеманно, чем давно не знающий бедности вампир, стоял, пытаясь попасть очками в карман, на улице со своей женой, наблюдая, как крепкие рабочие во всю волочат из полупустого «дворца» оставшуюся от предыдущих хозяев рухлядь, а к ним тем временем надвигался темный брат, всё более изъедаемый любопытством впервые за последние несколько десятков лет. Винсент зашел сбоку, натянув в легком поклоне свою самую безобидную из обаятельных улыбку, способную максимально скрыть его маленькую особенность.

- Вы, должно быть, Уоренимус Бертран.

Профессор слегка опешил, засмотревшись на увлекательный процесс. Ему пришлось вновь водружать на нос с таким трудом спрятанные стекляшки. Ирена в то же время мягко приветственно улыбнулась, выглянув из-за плеча, чтобы потом вновь мечтательно обратить взор к невиданной роскоши. Она не привыкла говорить без надобности, всегда в тени мужа.

- А… да, – уйдя в себя пробурчал Уоренимус, скоро опомнившись и развернувшись в скупой улыбке. – Что я несу… Простите, не подозревал, что известность настигнет меня так скоро. Рассчитывал, что проживу в спокойствии до официального приема. Странно, что до кого-то…