Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)

- Хм? Я не вижу на лице миледи уверенности. Вас терзает что-то еще? – Устроился удобнее, подвинувшись. – Я не уйду, пока не услышу всё.

Металась, пыталась начать несколько раз, однако отговорки те в голове невнятны даже для меня. Такое нужно, пусть и тяжело, говорить прямо, в глаза, и я подняла свои.

- Я… боялась, что Вы не вернетесь. А теперь я слышу, что, может быть, это оправдано, и не могу… смириться, – кажется, он собирался что-то сказать, однако я продолжила, едва сдерживая голос на плаву. – Это… не то, что я в состоянии понять, но оно терзает меня с последней нашей… встречи. И тот… танец. Я не могу выбросить его из головы, как бы не старалась.

Так смущает. «Зачем ты говоришь такое, Элеонора?» Винсент смотрел будто снова удивленно, или заботливо, или как? С сожалением? Он сжал мое запястье, чтобы другой рукой заправить прядь мою за ухо в характерном для миледи жесте.

- Я… слишком стар для Вас, дорогая Элен…

«Это… больно» Отвела взгляд неожиданно. Не думала, что когда-то буду страдать от безответных чувств. В тишине я, наконец, проговорила разочарованно.

- Разве время или обстоятельства рождения что-то значат…

- Вы мне не поверите, если я скажу, как много, – лорд пытался безуспешно приподнять настроение разговору, поглаживая в утешение. – Почти девятнадцать лет назад в Сиродиле родились Вы. И через годы даже подарили мне знакомство и чудесные беседы, из-за которых я сорвался в Скинград вопреки своим планам. Чтобы увидеть дорогую Элен.

- Почему Вы зовёте меня дорогой? – С неким порицанием взглянула я, ведь он делал тем самым только хуже.

- Потому что Вы дороги моему сердцу. Я долго наблюдал за Вами. Я видел, как Вы растете, сражаетесь с Габриэлем в импровизированной дуэли, становитесь старше, изумляете меня, превращаясь в красивую умную девушку, а сейчас в роскошную и отважную женщину. И я чувствую ответственность за Ваше благополучие.

- Тогда позвольте мне избавить Вас от этой ответственности, – говорила я с горечью. – Хотя бы… освободить Вас от боли, ведь Вы меня выслушали.

- Вам может не понравится то, что Вы увидите…

- Счет всё ещё открыт, – перебила я гордо, высвобождая запястье. Фраза напомнила ему о тайне, что всё еще не поведана. – Помните? И я хочу, наконец, закрыть его. И я знаю, что Вы всегда были рядом, Вы заботились обо мне, ограждали, защищали. Давно. Даже тогда, на виноградных полях, – Винсент был неподдельно поражен и впервые оказался побежден в словесной интригующей игре. Он не ведал, что о природе вампиризма известно мне, и всегда пытался оградиться. Я пояснила тихо, пригибаясь. – Глоток Сурили, подаренный Вами, вернул меня туда. Я всегда знала, кто Вы, и не боялась, потому что милорд Вальтиери – мой дорогой друг. Он лучшее, что есть в моей жизни. И после всего… не говорите мне, что возраст имеет какое-то значение, – дотронулась до холодной кожи его лица. Я никогда не была падка на красоту, однако несомненно черты Винсента завораживали меня в закатных красках, особенно теперь. Прошептала. – Ну а зубы… это всего лишь… кости…

Мне хотелось поцеловать его – я была близка, и вздрогнула, как от огня, сожмурившись болезненно. – Боги, что я творю?

Неторопливо распрямилась, отвернувши голову куда-то в угол. Я достигла невозврата. – Я… разрушила нашу дружбу. Сама. Пожалуйста, Вы можете уйти. Только прошу, не говорите больше ничего.

Боковым зрением видела, как вампир поднимался, и плечи сковало напряжением, но почувствовала прохладные прикосновения рук, бережно охвативших под тонкие изящные ноги. Чтобы поднять, быстро, молчаливо, падая обратно на кушетку к спинке, усадив меня на колени. Захватило, поразило, подарило снова ощущение трепета. И это… был наш поцелуй, легкий, желанный, несмелый, но игривый, что по телу прокатилась дрожь, как при ознобе, когда я зарылась впервые пальцами в каштановые волосы просто потому, что мне так захотелось в сию секунду, а ему хотелось мягко касаться талии моей и шеи. Я ощутила восторг.

- Милорд…, – произнесла я в счастливом смехе удивленное, прерываемая прикосновениями губ. Услышала едва.

- Почему именно «милорд»?

- Потому что Вы… единственный «лорд», «милый моему сердцу»…

- Чтобы Вы знали, Элен, я сейчас совершил глупость, – улыбнулся Винсент ослепительно открыто моим губам. – Глупость, о которой не могу заставить себя пожалеть.

Позади кушетки висело зеркало, отражающее входную дверь. Я совсем забыла. Я «открыла глаза» и увидела в мутных витражах брата, прервав нечто прекрасное, ведь его лицо изобразило пренебрежение, прежде чем тот скрылся за границей стекла.

- Только не это… Габриэль! Он видел нас! Он расскажет отцу!

Я взволновалась, но вампир поцеловал мою руку спокойно, обращая внимание на себя. Возможно, он даже чувствовал его присутствие.