Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)

Он пристально смотрел на меня, не оставляя шансов спрятать свой страх быть прочитанной насквозь. Антуаннета не может и представить глубину своих заблуждений. «Ты пытаешься провернуть со мной ту же схему?»

- Дай жаждущему пресытиться целью или ожиданием, и завтра твое орудие может быть обращено против тебя, а ты – убит кинжалом в спину. Однако только страсть к своему делу долговечна, – уже громко и торжественно сказал Люсьен, вкладывая мне в руку украшение с новым, таким же ярким кроваво-красным рубином. – Что ты чувствуешь, выходя из дома, полного жертв, павших от твоей руки во имя Ситиса?

- Я чувствую… вдохновение, – я подняла глаза и почувствовала, что могу доверять ему.

- Для иных этот момент не наступает никогда.

Я надела амулет, который тут же согрел мне душу. Быть может, это была лишь защита во служение Матери, но большего мне и не требовалось.

- Винсент говорил что-то о подчинении разъяренных душ, когда увидел его…

- Искусство зачарования позволило мне наделить предмет заклинанием отражения. Душа в нём была слаба, в самый раз для старого профессора, – Люсьен говорил цинично, даже Винсент относился к моему отцу с большим почтением, застав историю моих метаний от начала до конца.

Перед тем, как покинуть меня, он прошел к книжной полке, достал сверху пыльный золотой фолиант и бросил передо мной на чайный стол.

«Мистицизм. Обнаружение жизни.»

====== Глава 28. ======

Я нависла над журналом Уоренимуса с попытками выяснить, что же всё-таки искал Люсьен. Я понимала три вещи: во-первых, я изначально была права в непосредственной связи его деятельности с Адамусом Филидой, во-вторых, я не так хорошо знала отца, как думала, – он явно имел в магии не только теоретические познания, но и преуспел в практике, а в-третьих, у командора существовал некий план. Учитывая, что Уоренимус Бертран не представлял более физической угрозы, в его исследованиях могло содержаться нечто, что несло угрозу информационную. Я провела много времени в таком положении, за окном уже начало темнеть, но я всматривалась в несвязанные отрывки до тех пор, пока не смогла видеть текст. Мне пришлось прерваться, зажигая на столе свечу, и когда мягкий свет упал на листы бумаги, я заметила, что не все они смяты случайным образом. Периодически сетка слома соединялась в единую точку, как если бы была сложена несколько раз в треугольник. Я перетасовала их, заново собрала во что-то наподобие мозаики, но ничего не увидела, никакой логической связи.

- Ты всё больше удивляешь меня, отец…, – сказала я вслух.

Я села и развернула записку, что спрятала в карман после извлечения из конверта. Список имен, врученный мне, содержал лишь одно знакомое мне имя – Густаво. Впрочем, ничего необычного в том, что командор мог посетить его, нет – бывший контрабандист, а для наивнейших мира сего – экспедитор и просто человек, не ценивший в жизни ничего больше моря и золота, а лучше – моря золота, наверняка имел связи в подпольных мирах, к которым Легион не брезговал обращаться во благо. Адамус был горд, честолюбив и упрям. Он мог решиться на это только ради единственной цели, что считал высшим благом, – ради полной ликвидации Темного Братства. Кроме него значилось еще одно мужское имя, должно быть, альтмерское, – Силинур, и одно женское – Катрина Дамарус. Выяснение, кем они являлись, я отложила до следующих инструкций, а сейчас сосредоточилась на рецептуре, соответствующей матерому редгарду, подарившему мне когда-то мой первый лабораторный прибор, – яду страха.

Неизвестность превратила мой сон в пытку, заставив меня немедленно выехать в Чейдинхол с самого утра, перехватив по пути из ванной лишь бутерброд с ветчиной. Было бы довольно рискованно держать обильно украшенную догматами лабораторию в открытом доступе, поэтому я предварительно перетащила один из столов в подвал. Я неизбежно проходила мимо изображения улыбающейся и еще живой семьи – ни о чем не подозревающая Элеонора следила за мной слишком умиротворенным взглядом, так что я завесила его большим серым полотном и целеустремленно вышла из дома.

В убежище меня встретили до боли радушно. Я успела взять у Очивы плату за Саммитмист, удивившую меня своей суммой, и поболтать с братьями в жилищах, предпочтительно умалчивая о новом месте обитания и попутно собирая вещи. Винсент не услышал моего прихода, поэтому стук в дверь был для него сюрпризом. Трудно представить одиночество человека, способного радоваться моему визиту, даже мои родные не могли похвастаться такой способностью.

- О, Элен, могу ли я надеяться, что ты оставила свою затею жить в богатом и комфортном особняке, полном тепла и уюта? – Задорно спросил вампир, раскинув руки и пропуская меня внутрь.

- О нет, боюсь, что не можешь. Если конечно у тебя не найдется заклинания, заставляющего поселиться здесь свежему воздуху, – полугрустно пошутила я, присаживаясь, и сморщилась. – А это еще что за запах?