Читаем Лживый век полностью

Прасталы по-прежнему ведут войну и само слово «война» для них также священно, как Родина или мать. И эта война позволяет им «списывать» все гнусности и безобразия, которые чинили их «духовные отцы» — основатели государства-церкви. Да, кому-то война — мать родна и мать положено любить. Именно поэтому словосочетание «духовная брань» прасталы понимают столь буквально. Если обличители многочисленных врагов молодого советского государства широко использовали такие определения, как «бешенные псы», «буржуазное охвостье», «гниды» и «клопы», то нынешние баталисты предпочитают коверкать слова: «либерасты», «грантососы», «вырожденцы». Естественно, прасталы призывают «давить гадин», «морить тараканов», и стремятся всех «шельмователей» и «клеветников» недостроенного «светлого будущего» выводить на «чистую воду». Каждую свою вескую фразу они норовят приравнять к штыку или к плевку. Им «чертовски хочется работать», вот только не знают чем заняться конкретно: команды нет, той команды Хозяина, которая бы прозвучала как закон для подчиненного. Вместо любви к ближнему у них клокочет в груди ненависть к бессчетным врагам, число которых отнюдь не убыло по сравнению с 20–30 годами ушедшего века.

Прасталы воспитаны советской системой. Они просто не ведают, что творят и лишены богобоязни, но истово-неистово мечтают о таком правители, которого бы все боялись. Они не верят в предприимчивость, изобретательность, в творческие озарения и в духовидение отдельных людей, но верят в величие России, нависающей над миром грозовой тучей. Всячески избегая даже допущений о том, что являются наследниками тех, кто поклонялся человеконенавистнической государственной системе созданной жрецами псевдорелигии, прасталы неутомимо роют «окопы», оборудуют «блиндажи» и «командные пункты»: ведь идет очередная фаза «священной войны» и крайне необходимо изобличить всех предателей, перебежчиков, ренегатов, ревизионистов и уклонистов. Они именуют себя, то монархистами то чекистами, то путинцами то распутницами, то могильщиками то возрожденцами. С крестом на груди и с красным дьяволом в голове они держат круговую оборону, «отстреливаются», как могут, а в периоды затишья заготавливают новые боеприпасы. Стоит посочувствовать их бесплодным усилиям: ведь столько людей им необходимо изобличить в качестве агентов западного влияния или хотя бы обвинить в апостасии.

Поведение прасталов плохо уживается с традиционными представлениями мирян о милосердии и сострадании к человеку как к носителю образа Божьего. Однако, напрасный труд — их вразумлять и просвещать, их следует просто перетерпеть, как когда-то русские люди перетерпели стригольников, скопцов, хлыстов и прочих «святых чертей».


Состав чувств

1

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное