М - 4 (СИ)

И вот там Степан откровенно попал, несколько часов кряду проходя углубленное обследование, начиная от банальных анализов крови и мочи и заканчивая ЭКГ, рентгеном и даже компьютерной томографией. При этом он догадывался, что даты на бланках и врачебных описаниях окажутся где-то месячной давности.

Но все неприятное (приятное, впрочем, тоже), как известно, имеет тенденцию рано или поздно заканчиваться. И настал момент, когда старый отцовский товарищ, в жизни оказавшийся вовсе никаким не легкомысленным «Вовчиком», а целым доктором наук Владимиром Владимировичем Бабенковым, хлопнул об стол в своем кабинете тощей папкой с его историей болезни, ныне уже закрытой в связи с выпиской пациента:

— Ну, вот и все, товарищ старший лейтенант. Поздравляю с, так сказать, выздоровлением. Все, о чем просил товарищ майор, — главврач шутливо кивнул в сторону сидящего на соседнем стуле отца, — я сделал. Не знаю и знать не хочу, зачем вам все это нужно, но не помочь старому другу и родной армии никак не мог. Что же до результатов обследования? Между прочим, простой пулевой царапиной на боку вы не отделались, там однозначная трещина на ребре имелась. Поверхностная, но тем не менее. Правда, зажила самостоятельно, насчет этого можно не переживать — организм молодой, здоровый, так что обошлось без последствий. А вот насчет контузий? Голову однозначно поберегите, на КТ уже есть небольшие, но изменения.

— Володь, да кончай ты сына кошмарить! — подал голос Алексеев-старший. — У меня тех контузий сколько, напомнить? А у других наших ребят, что через твои руки прошли? Жить будет? Будет. Вот и хорошо. Дальше сам разберется, не маленький уже.

— Добро, — кивнул главный врач. — Историю болезни ты, как понимаю, изымаешь?

— Не я, Володя, а начальник особого отдела части, причем, абсолютно официально. Он в приемной дожидается. Так что не волнуйся, тут все чин по чину. Да и не станет никто твою больничку на этот счет проверять, гарантию даю. Полиция тоже ни при делах, поскольку это сугубо внутреннее армейское дело. Вот только, для чего все это вообще было нужно, извини, рассказать права не имею. Возможно, как-нибудь потом.

— Да брось, Валер, — поморщился Бабенков. — Глупости все это. Так что не нужно мне ничего объяснять, твоего слова достаточно.

Раскрыв створки стоящего в углу кабинета шкафа, Владимир Владимирович достал бутылку коньяка, гулко пристукнув донцем о столешницу:

— Давай, что ли, ребят наших помянем? Тех, что из-за речки в цинках вернулись? Не против?

— Не против, — закаменев лицом, кивнул Валерий Сергеевич. — Сынок, ты это, выйди пока? Товарищу майору скажешь, пусть минут с десять обождет. Нам это, нужно кое-какие документы дооформить.

— Так точно, — поднявшись на ноги, Степан покинул кабинет.

Дожидающийся в приемной — секретаршу главврач предусмотрительно отпустил до завтра — Королев вопросительно дернул головой: мол, ну что там? Сидящий на соседнем стуле Шохин оказался более сдержанным, лишь незаметно подмигнул, на миг оторвавшись от крошечного экранчика кнопочного мобильника, на котором выписывала геометрически-выверенные вензеля классическая «змейка».

— Через десять минут все документы будут готовы. Получите официально, в рамках проводимого расследования. Больше никаких следов моего пребывания в больнице не останется.

— Отлично, — удовлетворенно кивнул особист. — Присаживайся, старлей. Значит, так: сейчас возвращаемся в расположение, оформляешь документы и убываешь в отпуск. Как вернешься — решим, как жить дальше. А мы с товарищем подполковником за это время постараемся все сомнительные моменты утрясти.

— Да и нам со старлеем тоже будет, чем этот месяц заниматься, — не отрываясь от игры, сообщил Шохин. Ну, и с тобой, внучек, мы, понятное дело, тоже надолго прощаться не станем, поскольку и твоя помощь тоже понадобится. Тем более…

Капитан госбезопасности недоговорил, будучи прерванным запищавшим в кармане особиста смартфоном. Взглянув на экран, Королев изменился в лице и, ничего не объясняя, торопливо вышел в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Вернулся он буквально через минуту:

— В общем, так, товарищи офицеры. Информация секретная, но скрывать ее смысла не вижу. Полчаса назад по Южному военному округу и Черноморскому флоту объявлена внезапная проверка боеготовности. С пятнадцати ноль-ноль, — контрразведчик продемонстрировал запястье с наручными часами, стрелки которых показывали половину второго, — флот и береговые части ЮВО приводятся в готовность «полную». Все отпуска и увольнительные, соответственно, отменяются.

С тоской взглянув на Степана, майор докончил:

— Ох, как не вовремя-то! Ну, и что ж мне с тобой теперь делать-то, старлей?