М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории)

Все уставились, заворожённые, на виртуозный танец меж крошек, царапин и мутных разводов. Он был знаком Рэю, этот танец, как вроде бы знаком был и сам предмет. Чем-то знаком… Не то чтобы ему не доводилось видеть кружащий по столу чеканный кружок, вовсе нет… Ладонь потянулась сама и прервала танец, прекратив вместе с ним и карусель догадок и сомнений. Рэй придвинул монету к себе, взял в пальцы: чей-то профиль под высоким тюрбаном… сплетение непонятных значков на обороте – надпись, как будто по-арабски…

***

…Тусклые отблески невидимого пламени выхватывают из темноты вращающуюся на ладони монету. Вечность, сосредоточенная в мгновеньях… И – как электрический свет из окон проходящего ночью поезда затмевает угли притулившегося за насыпью костерка: «Вот он! Тумен! Чеканный двор приступил к работе не так давно, а народ уже дал монете прозвище: «шэхский тум»! Что, разве ты не видел? Никто из вас? Ты и впрямь не от мира сего! На, держи!» – и кругляш, сверкнув падающей звездой, скачет по широким ступеням – скорее уступам, – затем виляет на стыках собранного из каменных блоков пола… И ещё ярче, хотя вокруг ночь: искажённые ненавистью лица… камень бьёт в голову Фаниса… подобранный факел… Горящий Бастан…

***

– Комедиант! Шут! Представление устроил! – донеслись до Рэя слова вперемешку с сухим, даже каким-то неживым, будто вырвался из глотки мумии, смехом Вершителя. – Ты снова мухлюешь! Выманиваешь согласие!

– Просто освежаю некоторые потускневшие фрагменты прошлого, Вершитель. Он имеет право вспоминать и использовать то, что вспомнил!

– Я помню, – произнёс Рэй сквозь зубы, словно вынимал из собственной плоти врезавшийся возле сердца осколок, и отбросил от себя монету – та скользнула по столу, обратно к руке Усомнившегося.

– Человечество не выживет, если не объединится, – нахмурив брови и пытаясь заглянуть Рэю в глаза, с напором принялся втолковывать ему Усомнившийся. – И только ты…

– Я говорил тебе уже, если помнишь, – в тон Усомнившемуся заговорил Вершитель, обращаясь к Рэю, – что каждому времени потребен свой пророк. Так вот: настал твой черёд. И однако же я не предлагаю мощи и власти, о которой толкует мой противник. Почему? Таланты подобного масштаба редки, а потому они, несомненно, ценны для обеих сторон. Да только вот… ты встал не на ту сторону, пророк. Уже встал. И этого не изменить. Твоим последним реальным выбором может быть только выбор способа смерти. К примеру, если желаешь всё сделать быстро, то… – Вершитель взглядом указал на распахнувшийся борт куртки Рэя, под которым угадывалась рукоять пистолета.

Рэй дёрнул бегунок «молнии» к вороту так, что та взвизгнула.

– Я не сторонник ни одного из вас! – отрезал он. – Тем более я не собираюсь выбирать собственную смерть!

– И даже если бы так, – казалось, в голосе Вершителя проскользнуло сожаление, – даже если бы ты сохранял условный нейтралитет – зачем миру такая бомба? Рванёт – не рванёт…

– Да что же, во всей бесконечной Вселенной больше не нашлось никого?!.

– Строго говоря, бесконечность Вселенной – вопрос восприятия, – Вершитель прищурил глаз, будто настраивал его сейчас на это самое восприятие.

– Скоро произойдут некоторые события, – взялся за своё Усомнившийся. – Череда научных открытий послужит их катализатором, а спусковым крючком станет… кхм-м… Впрочем, преждевременная информация только всё усложнит. Так вот, в течение этих событий и их последствий цивилизация будет остро нуждаться в лидере – едином, мировом. Ты! – он буквально ткнул этим словом в Рэя – будто ставил ему клеймо прямо на лицо. – Именно ты, Рэй, обретёшь такое влияние, что в твоей власти окажется судьба человеческого мира! И это отнюдь не преувеличение!

– Но что такое судьба человеческого мира, да пусть даже целой Вселенной, по сравнению с бесконечностью одной капли любви… – негромко проговорил Вершитель.

– В тебе люди увидят тот путеводный свет, которого они ждали не одну тысячу лет! – продолжал меж тем Усомнившийся. – Ты станешь символом их Спасения! Ты станешь величайшим лидером, который вернёт Человеку – с большой буквы, которой он станет достоин! – Создателя! Народы пойдут за тобой, и ты направишь весь род людской – в ту или иную сторону! Или вовсе перевернёшь мир! Всё в твоих руках!