М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории)

– И снова вы всё перепутали. Бог – не какой-то «образ», и вовсе не отступает в тень – это люди не видят Его, ослеплённые эффектными чудесами учёных! Да, всему своё время – вот только, к сожалению, не всегда его имеется в достатке.

В ответ Рэй лишь фыркнул, упрямо пожав плечами, и принялся демонстративно терзать яичницу.

Форман тоже поковырялся в тарелке, но вскоре отложил вилку и произнёс:

– Путь человека всегда непрост – к Богу ли, от Него ли. Человек может меняться под воздействием жизненных обстоятельств. И ценности его, и цели – также могут меняться. Этот факт подтверждает рассказанная вами история о Марте и ангеле. Однако кое что, самое важное и действительно ценное в человеческой душе, остаётся неизменным, несмотря ни на какие обстоятельства, хотя понимание этого, бывает, приходит слишком поздно!

Рэй вздохнул, но взгляда от тарелки не поднял, продолжая, правда уже без особого энтузиазма, расправляться с яичницей.

– Я хочу, чтобы вы услышали одну историю, – Форман задумчиво глядел на Рэя, – которая произошла с человеком по имени… Впрочем, какая необходимость называть его? – уголок рта дрогнул в скрытой ухмылке. – Тем более что интрига отчасти заключена как раз в отсутствии имени…

История третья: «Всадник без имени»

Две гигантские воронки, полностью охватившие верхнюю и нижнюю половины обозримого пространства, вращались, свивая воздушные течения в жгуты, а те закручивая в спирали. Бешеный поток из смеси водяных брызг и разорванных в клочья туч нёс по кругу маленькую птицу. Пичуга пыталась сопротивляться, но силёнок не хватало даже на то, чтобы выровнять полёт, и её мотало и крутило, вытрясая дух из чуть живого тельца.

Через некоторое время птицу вынесло к самой сердцевине урагана, прямо между распахнутыми глотками воронок. Две разнонаправленные силы ухватили бедолагу и потащили каждая к себе, но, видимо, оказались равны, и пичуга осталась болтаться вокруг невидимой оси – ни вверх, ни вниз, – разрываемая непримиримыми антагонистами. Несчастная издала пронзительный писк, но гул ветра полностью поглотил его.

Терзаемая вихрями, птица скоро стала похожа на разлохматившийся клубок, смотанный кое-как из множества тончайших, играющих переливами прозрачно-серого шёлка жилок, – а силы настойчиво тормошили, теребили, рвали этот теряющий форму ком, вытягивая из него спутавшиеся в петли шелковинки.

Не выдержав, лопнула одна петля, за ней другая, и оборванные концы нитей, засеребрившись неярким внутренним светом, потянулись к бездонным колодцам воронок. Вскоре маленькая крылатая фигурка – истерзанный комочек мерцающих паутинок – лишь отдалённо напоминала птицу. А неумолимые силы всё тянули и тянули…

Глава 1

Струны дорог – двунаправленные векторы, стремящиеся одновременно в противоположные стороны. Такая двойственность создаёт натяжение, которое позволяет струнам звучать – то затихая до едва слышного шороха ночью, то наполняясь грозным гулом в дневное время. Голоса автострад – они подобны зову сирен, поддавшись которому, уже не остановиться, не оглянуться – но только нестись, ускоряясь, превращаясь из материального тела в энергию, волну…