М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников

14 Князь Валериан Михайлович Голицын— декабрист, поручик

л.-гв. Преображенского полка, с февраля 1825 г. — чиновник депар­

тамента внешней торговли; приговорен на двадцать лет ссылки

в Сибирь; в 1829 г. ссылка была ему заменена солдатской службой

на Кавказе. В мае 1837 г. за заслуги в боях произведен в прапорщики;

в июле 1838 г. по состоянию здоровья уволен с военной службы,

в сентябре 1838 г. зачислен в штат общего Кавказского областного

557

управления в Ставрополе; уволен по болезни в сентябре 1839 г.

с правом проживания в Орле (под секретным надзором).

15 В 1837 г. Лермонтов пробыл в Ставрополе всего несколько

дней проездом из Тифлиса в Петербург. 14 декабря его видели

в станице Прохладной (дня два пути до Ставрополя), а 3 января

он был уже в Москве.

М. И. ЦЕЙДЛЕР

Дружеские отношения Михаила Ивановича Цейдлера (1816—

1892) с Лермонтовым сложились еще в юнкерской школе. Затем он

был его сослуживцем по л.-гв. Гродненскому полку. А. Н. Муравьев

в своих воспоминаниях рассказывает, что Цейдлер принес ему

однажды лермонтовскую поэму «Демон», чтобы узнать его мнение

о ней. Этот эпизод свидетельствует о многом. Только «задушевному

приятелю» мог доверить Лермонтов заветного «Демона».

Михаил Иванович был сыном И. Б. Цейдлера, иркутского граж­

данского губернатора, который известен своим сочувствием сослан­

ным на каторгу декабристам. О нем упоминает Н. А. Некрасов

в поэме «Русские женщины». М. И. Цейдлер сам впоследствии едва

избежал неприятностей, так как он в следственных документах по

делу петрашевцев упоминается как участник нелегальных литератур­

ных вечеров. Его спасло то, что в 1849 г. во время ареста петрашевцев

он был в походе (Дело петрашевцев, т. 1. М., 1937, с. 386).

Живую и меткую характеристику Цейдлеру дает в своих вос­

поминаниях сослуживец его по Гродненскому гусарскому полку

А. И. Арнольди (см. с. 266). Уже тогда он заметил художественный

талант Цейдлера, что подтвердилось впоследствии. В 1844 г. он пере­

ехал в Петербург и серьезно занялся искусством, изучая скульптур­

ную технику у профессора И. П. Витали. По инициативе П. К. Клодта

в 1859 г. он получил звание почетного вольного общника Академии

художеств. В 1881 г. им был выполнен музейный памятник Лер­

монтову с бронзовым барельефом (в настоящее время утрачен),

а в 1884 г. вылепил в гипсе барельеф «Лермонтов на смертном одре»

по рисунку Р. К. Шведе и подарил его Лермонтовскому музею.

В настоящее время находится в литературном музее ИРЛИ.

В воспоминаниях Цейдлера большой интерес представляет опи­

сание дома в Тамани, изображенного в «Герое нашего времени»,

и его обитателей, а также упоминание о рисунке Лермонтова.

НА КАВКАЗЕ В ТРИДЦАТЫХ ГОДАХ

(стр. 254)

1 Экспромт Лермонтова «Русский немец белокурый...» до

Цейдлера дважды был напечатан без каких-либо разночтений:

558

сначала в воспоминаниях А. Меринского (Атеней, 1858, № 48, с. 303),

а затем в публикации Л. И. Арнольди (Библиографические записки,

1859, № 1, стб. 23). Объяснение каламбура в экспромте см. в воспо­

минаниях А. И. Арнольди (с. 269 наст. изд.).

2 Набросанный пером в присутствии Цейдлера рисунок не сохра­

нился. Его не следует отождествлять с карандашным рисунком

Лермонтова «Тамань», сделанным с натуры и хранящимся в музее

ИРЛИ(см.: Лермонтов. Картины. Акварели. Рисунки. М., 1980,

с. 172—173). На этом вполне законченном рисунке изображен не тот

домик, где останавливались Лермонтов и Цейдлер, а тот, где жил

в 1840 г. декабрист Н. И. Лорер и где произошла его встреча с Лер­

монтовым. Об этом см.: З а х а р о в В. А. Т а м а н ь . — По лермонтов­

ским местам. М., 1985, с. 184, 186.

А. И. АРНОЛЬДИ

Александр Иванович Арнольди (1817—1898) — сослуживец

Лермонтова по л.-гв. Гродненскому гусарскому полку, племянник

декабриста Н. И. Лорера и сводный брат А. О. Смирновой, к которой

обращено стихотворение Лермонтова «В простосердечии невежды...».

Арнольди, человек недалекий, службист, не вызывал симпатии

Лермонтова, да и сам он относился к поэту неприязненно. Это еще

явственнее, чем в воспоминаниях, выступает в его устных рассказах

о поэте, известных по публикациям других лиц. Так, например,

в 1888 г. он рассказал В. И. Шенроку: «Мы не обращали на

Лермонтова никакого внимания, и никто из нас и на­

шего круга не считал Лермонтова настоящим поэтом,

выдающимся человеком. Тогда еще немногие стихо­

творения Лермонтова были напечатаны и редкие нами

читались... Ведь много лучших произведений Лермон­

това появилось в печати уже после его смерти... Его

чисто школьнические выходки, проделки многих раз­

дражали и никому не нравились. Лермонтов был

неуживчив, относился к другим пренебрежительно,

любил ядовито острить и даже издеваться над товари­

щами и знакомыми, его не любили, его никто не

понимал.

Даже и теперь я представляю себе непременно два

Лермонтова: одного — великого поэта, которого я узнал

по его произведениям, а другого — ничтожного, пустого

человека, каким он мне казался, дерзкого, беспокойного

офицера, неприятного товарища, со стороны которого

всегда нужно было ждать какой-нибудь шпильки, обид­