М: Начало (СИ)

Поднялся и немного опешил, когда увидел в дверном глазке Оксану. Открыл дверь.

- Привет, - я поздоровался первым.

- Привет, - ответила она спокойно. - Можно войти?

- Да, конечно.

Она вошла и разулась. Наши взгляды встретились, в ней больше не чувствуется агрессии и желания меня во всем обвинить.

- Можно? - спросила она и показала рукой на проход в комнату.

Я посторонился.

Оксана начала собирать вещи, но не в сумку, а складывать их обратно на полки. Подход меня малость удивил, но решил посмотреть что будет дальше. И как оказалось не зря. Когда она прибрала разбросанные вещи, то отправилась на кухню готовить. Я прошел за ней.

- Может объяснишь, что происходит? - спросил я, стоя в дверном проеме кухни.

- Я поговорила с папой.

- И?

Она на меня посмотрела как хромая лошадь на человека с ружьем, каждый понимает что произойдет дальше.

- Он сказал, что если я хочу быть твоей женой, то я должна быть женой.

- Чего?

Она опустила голову и продолжила не поднимая головы:

- Папа сказал, что ты прав. Как бы я сейчас не думала, я не права. И что у меня есть все один шанс остаться твоей женой, это вести себя как твоя жена.

- И что это значит?

- Он сказал, что если я не знаю как быть твоей женой, то не хрена тогда ей притворятся. Вот я и пришла.

Я прошелся на кухню и присел, вот ни черта не понимаю. Задумался. Оксана же не стала мне мешать, стала доставать продукты и явно собирается готовить суп. Я тоже не полный осел, когда на кухне готовят, то отношения выяснять не самая удачная мысль. После еще можно, но мешать сейчас точно не стоит.

Посидел минут двадцать, но так ничего не придумал. Сколько раз задавал себе вопрос «что делать?», но так ничего в голову не пришло. Прогнать ее? Так вроде она не со злом пришла, вон есть готовит, не орет, не обвиняет. Вот чувствую, что Василию Михалычу придется не только пистолет подогнать, но еще накрывать шикарную поляну. Никогда бы не подумал, что мою Оксану можно так за пару дней изменить.

Ушел обратно за компьютер, все же работы много, а заниматься все время семейными скандалами не выгодно. Во-первых, утомительно, а во-вторых не прибыльно.

Через час Оксана на пороге комнаты произнесла:

- Ужин готов.

- Спасибо, иду.

Я и правда быстро сохранил работу и поспешил на кухню. Чарующие запахи уже давно сводят меня с ума.

- Не против, если я присоединюсь?

- Нет, конечно, - ответил я поспешно. Не тварь же я последняя, чтобы выгонять человека, когда она же и приготовила, для меня.

Поели мы в молчании, в глаза старались не смотреть. После я вернулся за компьютер, а она помыла посуду и направилась к выходу. Я услышал как открывается дверь, крикнул:

- Погоди!

Выбежал в коридор.

- Оксан, что происходит? К чему все это? Ужин, уборка. Это ничего не меняет.

Она ответила не поднимая головы:

- Я твоя жена. И хочу ей оставаться. Я поняла, что натворила. Ты даже не представляешь как мне сейчас хреново. С меня будто пелена спала, когда я осознала, что чуть было не сделала, и что я потеряла тебя.

У нее закапали слезы, при этом она не всхлипывает, слезы сами текут.

- Я понимаю, - ее голос стал немного дрожать. - Что я тебя подвела, предала. Но папа.

Тут она замолчала, не в силах продолжить говорить.

- Папа, - произнесла она, когда чуть отошла, - он сказал, что есть только один шанс все наладить. Это мне быть женой. Той женой, что заслужит твоего прощения. Той женой, которую ты будешь хотеть видеть каждый день. Той женой, которую ты когда-нибудь сможешь простить.

Она заплакала, плечи затряслись, слезы ручьями, зашмыгала носом, стала вытирать их ладонями. Я не стал мешать, это ее горе, ей плохо, но мне намного хуже. Ведь я ее по прежнему люблю.

- Можно, - произнесла она сумев справится с эмоциями. - Можно я завтра приду? Также, как сегодня.

Она посмотрела на меня, во взгляде мольба, мольба человека дотянуться до того, что ему крайне дорого и есть лишь надежда, что тебе это удастся.

- Да, можно, - ответил я приглушенным голосом, в горле почему-то стало сухо, еле смог выдавить эти слова.

Она кивнула и вышла, закрыв за собой дверь, а я остался стоять. Мыслей нет, эмоций нет, я это пустая оболочка.

Когда затекли ноги, то вернулся за компьютер и продолжил работать на автомате, мысленно робко касался вопроса «что делать дальше?». Готов ли я ей отказать в такой малости, как приходить? Вот честно скажу, что не готов. Мне приятно ее видеть. И дело не в раскаянии, а в том, что мне трудно … трудно перестать считать ее своей женой. Я пока не готов от нее отказаться, тем более от нее такой.

О постели и речи не идет, но я точно хочу ее дальше видеть. Может и прав Василий Михайлович, что нам просто надо побыть мужем и женой, понять кто мы, чего хотим, а там дальше уже возможно найдем путь к нашему общению и возможно отношениям, но это точно задача не одного дня.

Потянулась череда дней, отпуск закончился, пришлось выходить на работу, на которой я особо пронырливый курьер, выполняющий поручения, с которыми другие не справляются.