М.О.Рфий

Отыскать штрафную стоянку оказалось делом непростым. Облегчать автолюбителям поиск своих насильно эвакуированных машин не в интересах бизнеса. Тут уж точно: время — деньги. Чем дольше вы ищете штрафстоянку, тем больше платите. Потому ни указателей, ни точного адреса. Сервис с большой дороги приносит огромные деньжищи. Куда они потом идут — секрет. Одно известно точно — не в городскую казну. Потому ООО «Соловей — разбойник» процветает.

Уже стемнело, когда Николаю все — таки удалось найти высокий забор, за которым, как подсказал ему прохожий, и находится искомый объект. Штрафстоянка напоминала скорее зону строгого режима: колючая проволока, мощные прожекторы, лай собаки.

Николай дважды обошел вокруг всей территории, но Олега с товарищами все не было. Что — то, видно, у него не клеилось. Чтобы как — то скоротать время и согреться, зашел в небольшое кафе. Только сел за столик, понял, насколько он голоден. С утра ведь ничего не ел. Заказал две порции жареных сосисок, картофель фри, горячую лепешку, салат из огурцов и двести граммов водки. Хотелось помянуть Петровича, да и просто согреться после промозглого кладбищенского холода.

В кафе было тепло и уютно, тихо играла музыка. После выпитой водки и с жадностью съеденной закуски, Николай закурил. Он чувствовал себя сейчас как любовник у дома своей возлюбленной. Вроде рядом и встреча возможна, но ее все нет и нет.

Посмотрел на часы: все договоренности с Олегом рухнули. Но уходить ни с чем, да еще после того как он увидел через дыру в заборе свою «семерку», не хотелось. Заказал еще водки — не сидеть же без дела.

Кафе закрывалось, и пришлось вновь выходить в холод ночи. Снег по — прежнему падал густыми хлопьями. Ноги сами собой пошли к той прорехе в заборе, которую заметил Николай, обходя стоянку. Его «ласточку» уже накрыл слой снега. То, что это была именно его машина, он ни на минуту не сомневался. Корнеев легко бы узнал из тысячи одинаковых вишневых «семерок» свою. Даже то, что ее отремонтировали, нисколько не смутило Николая. Это была его машина. Просто хозяева автомобильной тюрьмы уже подготовили ее к продаже. Ведь срок прошел большой, а хозяин так и не появился. Сейчас выкупать — себе дороже. Вот и подсуетились ребятки. Это их бизнес.

С дальней стороны стоянки, там, где находилась сторожка, послышался крик охранника: «Альма! Ко мне! Пайка стынет!» В его руках была большая алюминиевая миска, от которой поднимался густой пар. Крупная лохматая кавказская овчарка с радостным лаем бросилась к нему и с жадностью стала есть. Охранник еще какое — то время постоял рядом, покурил. Потом красная точка окурка, описав дугу, упала в сугроб, и он вернулся в сторожку.

Николай с трудом протиснулся в дыру забора, тихонько подошел к «жигулям». Вот она стоит его «ласточка». Сердце учащенно забилось. Следов аварии почти не видно. Только в двух местах на кузове белела грунтовка: покрасить крыло еще не успели. Корнеев достал ключи, легко открыл дверцу и юркнул в салон. Лобовое стекло еще не все засыпало снегом, в оставшуюся узкую щель ему хорошо была видна вся стоянка, а его, напротив, никто не мог видеть. Собака у сторожки по — прежнему была занята едой.

Их разделяло приличное расстояние, к тому же охранники явно что — то праздновали. До слуха Николая доносились возбужденные пьяные голоса, магнитофон на всю округу тосковал о Владимирском централе. После небольшого колебания, Корнеев решил запустить двигатель. Он понимал, что сейчас, даже если бы ворота стоянки оказались раскрытыми настежь, выехать ему не удастся: машина превратилась в один большой сугроб. И все же он хотел узнать, на ходу или нет его машина. «Прорвемся! Только заведись, родная! А завтра Олег обязательно поможет, мы с тобой вырвемся на свободу — и поминай как звали!»

Стартер с трудом провернул коленвал, аккумулятор явно подсел, но уже вторая попытка оказалась удачной, двигатель заработал. Николай сразу сбросил обороты до минимальных, и машина тихонько по — кошачьи заурчала. Даже было слышно, как тикают часы в приборной доске. От печки повеяло теплом. Салон быстро нагрелся. Снежная занавеска на лобовом стекле стала намокать. Но на смену таявшим все падали и падали новые хлопья снега…

От выпитой водки, тепла печки Николая разморило. Он задремал.

И снилось ему, как мальчишкой идет босиком по луговой дороге к Дону. Черная растрескавшаяся от летнего зноя земля колет ступни ног. Вокруг жаркий летний день, где — то в голубой вышине заливается жаворонок, шурша своими цветными крыльями, то и дело перелетают через дорогу или плюхаются прямо под ноги крупные кузнечики. Луг напоен медовым запахом созревших цветов и трав. Этот зеленый ковер полон жизни и движения. Дядя Ваня (отец двоюродных братьев Вани и Пети), когда ему доводилось косить трактором траву на лугу, всегда приносил домой, то оставшегося без присмотра птенца, то зайчонка.