М@рковная история

— Ты обещал не вредить моей тревожной крольчихе! — на всякий случай напоминаю ему тихим писком.

— А можно как-то вызвать того, кто орал на меня утром? — сводит он строго брови.

— Волоокая ослица вне зоны доступа!

Его лицо вздрагивает, но он мужественно пытается удержать серьезное выражение. Не выходит. И, закрыв лицо ладонями, Марк беззвучно вздрагивает от смеха.

— Я думал, желтобрюхий капуцин — твой максимум! — протяжно вздыхает он, убирая от лица руки.

— А вы что, знакомы?! — замираю в ужасе.

— Ой, Катя… — качает он головой. — А можно всех посмотреть?

Серые глаза улыбаются!

— Я прощена?..

Улыбка тут же исчезает.

— Единственное, что тебя спасает от более близкого знакомства с тем, что так жаждала расстегнуть твоя сексуальная пантера — это то, что чисто принципиально меня порадовала твоя реакция на факт моей гипотетической несвободы. И хочется верить, что хотя бы в этом я могу рассчитывать хоть на какую-то серьезность!

— Так мы все-таки переспали тогда?! — страдальчески зажмуриваюсь я.

Иначе что еще может вызвать в нем эти сомнения?!

— Нет… — вжимает меня в стену.

— Нет?!

— Твоя сексуальная пантера выглядывала раза три… — шепчет он мне в губы. — Но так и не решилась остаться. Поэтому мне пришлось убаюкивать крольчиху. Она смешила меня рассказами о желтобрюхом…

— Хватит, хватит, ради Бога! — зажмуриваюсь я. — Не хочу знать деталей! Клянусь, больше не пью!

— Э, нет… — мстительно улыбается он. — Для профилактики я продолжу…

Уж не знаю, кто встает у руля в этот раз, но я нагло вцепляюсь в его шею, впиваясь в губы. Естественно, исключительно для того, чтобы предотвратить совместное переживание мемуаров желтобрюхого капуцина.

Сероглазый не против такой замены. И его руки срывают с меня мокрые вещи. Естественно, исключительно потому, что они мокрые и холодные. А потом мы вместе срываем вещи с него. Исключительно потому, что он под ними теплый, а я замерзла.

И когда наши горячие тела соприкасаются, я торможу, тяжело дыша в его губы.

— Тебе не кажется… что мы немного торопи…

Ему не кажется!

Требовательные губы запечатывают мой рот. Он подхватывает меня за бедра, ловко водружая на стол.

— Марк… Марк…

— Лучше бы тебе спрятать твою тревожную крольчиху! — его голос хриплый от возбуждения. — Или мой внутренний тигр сейчас ее проглотит. Он очень голодный и злой. Боюсь, что никто, кроме сексуальной пантеры, не сможет справиться с ним! Где моя кисочка?… Кис-кис-кис…

У него хорошо получается, она опять тянет свои лапки к его ремню.

— Страстно и на столе? — шепчет он.

Пантера утвердительно мурлычет. Ей тоже не кажется, что мы слишком торопимся. Мы пережили первый семейный скандал, в конце концов. И в этой логике даже немного запоздали с моим лучшим сексом. И он лучший — я ощущаю это по истерично колотящемуся сердцу с первого его движения внутрь. И оно разгоняется… разгоняется… разгоняется… доводя до ультразвуковых скоростей моих внутренних летучих мышей, и совершенно неожиданно я взрываюсь, выпуская эту стаю на волю.

Ох, не в минутах тут дело, не в минутах…

— Боже… — бормочу я. — Вызовите мне реанимацию…

— Зачем?… У тебя парень — спасатель.

— Ах, да… — пока вся моя живность без сознания, я наслаждаюсь этим фактом с ним наедине.

О, да-а-а!

.