М+Ж

Но тут пришел Петр Александрович и почему-то совершенно не разделил наше веселье. Пришлось название открыть. Но какой ценой! Художник полез исполнять указание дорогого директора лично, свалился со стула, наступил на ногу бесценной Леночке и вылил на себя воду из вазы с цветами. Зато как все сразу оживились! Какой заряд бодрости на всю неделю! Как велик и могуч русский язык!

Пока они между собой разбирались, я просто сбежала. Да ну их всех! Выставка открывается завтра, вот завтра и поработаем.

А сегодня отдыхаем.

*

Две недели под солнцем, без компьютеров, без хлопот! Что еще нужно человеку, чтобы спокойно встретить старость? Я обленился до того, что не завел ни одного курортного романа. Просто отдыхал. Бродил, когда бродилось, валялся, когда валялось.

В Москву вернулся полный сил и бодрости – и тут же метнулся к компьютеру. А что делать? – наркотик!

Почта была по летнему времени не слишком обильная. Все или отдыхали, или знали, что я отдыхаю. От Кати пришло письмецо, в котором она напоминала, что в начале сентября приедет на выставку, там и побеседуем.

Силы и желание жить и работать переполняли меня настолько, что я явился в издательство на день раньше положенного. К моему удивлению и удовольствию, компьютерный отдел не за страх, а за совесть пыхтел над трудноперевариваемой (процесс такой же ужасный, как и слово) книжкой «Шаблоны программирования». Я тут же включился в работу, нашел несколько принципиальных ошибок и в заключение выслушал ехидное замечание одного из младших редакторов о том, что до отпуска я говорил совсем другое.

Жизнь налаживалась. Я даже нашел время, чтобы прямо с работы отправить Кате приглашение, в котором подтверждал готовность видеть ее у себя «в любое время дня». Сначала написал «и ночи», но потом решил, что это слишком фривольно.

К писанине своей вернулся с удовольствием. Поскольку новых идей мне Катя не подкинула, дописывал «Хутора» с твердым намерением никому их больше не показывать. Решил, что это будет учебно-тренировочный роман.

Так и жил: с удовольствием работал, с удовольствием писал, а иногда поглядывал на календарь, невольно подсчитывая дни до начала выставки.

Катя умудрилась оказаться в Москве с некоторым опережением календаря.

– Привет! – заявила мне телефонная трубка. – Это Катя. Ты занят?

Я был занят. Сидел посреди комнаты и размышлял, убирать ли мне эту груду мусора сегодня, если Катя приедет только завтра.

– Мне пару писем отправить. Двадцать минут, и я у тебя.

Но не тут-то было.

– Нет, – сказала Катя, – я уже собралась. Давай лучше я к тебе заскочу, подожду, пока ты отправишь письма, а потом ты что-нибудь придумаешь.

– ОК, – сказал я.

Это была самая быстрая уборка в моей жизни.

**

Я приехала к Наташке на работу, взяла у нее ключ от квартиры и, для начала, три часа поспала. Потом два часа принимала душ, час сушила волосы, делала маски, красила ногти, короче использовала все то, что нашла у Наташки в ванной. И часов в шесть вечера, совершенно не готовясь заранее, позвонила Сергею.

– Привет, Сергей! Это Катя.

– Опа! А я думал, ты завтра приезжаешь.

– То есть, ты занят?

– Минут двадцать. Через двадцать минут освобожусь и бегу к тебе. Мне еще пару писем отправить. А ты где?

– У Наташки. Слушай, я уже в дверях стою. Неохота ждать полчаса, давай я к тебе зайду, подожду, пока ты письма отправишь.

– Супер! А ты квартиру помнишь?

– Я помню этаж. Девятнадцатый.

– У тебя поразительная память…

Номер квартиры я повторяла как заклинание всю дорогу до подъезда Сергея. Ну, отвлеклась пару раз… Ну, цифры местами переставила… Какая разница, 164 или 146? Сумма та же… Совершенно не понимаю, чего было так веселиться, когда я позвонила по телефону и спросила номер квартиры…

Когда я приехала на девятнадцатый этаж, Сергей ждал возле лифта. Я гордо проследовала в квартиру, он шел сзади, давясь от смеха.

– Я уже собирался ехать вниз тебя искать.

– А я бы приехала на другом лифте, уткнулась в запертую дверь…

– Вот поэтому и не поехал. Кстати, привет.

Он совершенно по-дружески чмокнул меня в щеку. А дальше? Дальше я собиралась тоже по-дружески ответить, но почему-то в щеку не попала. А дальше? А дальше я была не в состоянии думать. Минут десять (или полчаса) мы целовались просто не отрываясь друг от друга, потом все-таки оторвались, осознав, что стоим в коридоре, дверь нараспашку, а за спиной тактично кашляет сосед. Ему, видите ли, приспичило попасть домой. Хам!

Знаете, чего я больше всего боялась? Что сейчас Сергей все замнет. Скажет что-то вроде: «Гм, гм… Ну, давай я почту отправлю, и пойдем гулять».

Или начнет спрашивать разрешения. Идиотский вопрос: «Можно я тебя поцелую?».

Ну, как я могу ответить «да»?! Как?! Я же приличная девушка, черт меня побери!..

Скажу «нет», он меня послушается, и я буду весь вечер глотать слезы и мучиться неутоленным желанием.