💎Мачеха Золушки - Попаданка

— Лекарь сказал, что в ближайшие несколько месяцев я не должна ею двигать, иначе кости могут сместиться, и будет еще хуже. Потом нужно будет восстановиться, возвращать форму... возможно, я больше никогда не смогу танцевать, — голос ее все же дрогнул.

Наклонившись вперед, я поймала ее здоровую руку с длинными трепетными пальцами:

— Уверена, тебе удастся восстановиться и не потерять форму окончательно.

Лилиана посмотрела на меня недоверчиво, но все же с надеждой.

У меня перед глазами будто встали воспоминания о вчерашнем вечере. Герцогиня Лаферин решила, что просто танцев и фуршета недостаточно, чтобы развлечь гостей, и пригласила на выступление труппу местных танцоров. У них не было даже сцены, только разложенная на полу шелковая лента очерчивала площадь, за которую нельзя было заходить гостям.

Это было похоже на балет: изящные движения, высоко поднимающиеся ноги, идеальная растяжка, только местные танцоры не имели пуант и не поднимались на пальцы, только на цыпочки, а вместо пачек у девушек них были платья с юбками-солнце, чтобы не мешали двигаться и поднимать ноги к голове.

Для меня это зрелище казалось довольно скучным, пока на сцене не появилась прима — Лилиана Райт, она выпрыгнула откуда-то из-за спин кордебалета и сразу заметалась, будто запертая в комнате птица, «билась» о границы импровизированной сцены, пугая зрителей, пока не упала в самом центре площади.

А потом... потом было медленное и завораживающее перерождение, птица обратилась в прекрасную девушку, балет без слов рассказывал историю влюбленности феи, способной летать, в простого человека. Желая быть с ним, она решила отбросить свои крылья. Но юноша ее не дождался и женился на простой человечке. Разгневанная фея из нежной и прекрасной девы превратилась в ужасную демоницу, она убила своего возлюбленного, чтобы вернуть себе крылья.

Потрясающая игра и танец Лилианы в красках рассказывали эту историю, она умудрялась одной пластикой показать все перипетии пути несчастной феи, совершенно затмевая всех остальных танцоров. Ее пластика, каждый жест, каждый поворот головы были идеально выверены. Сценический макияж, конечно, менял ее лицо, но даже не он создавал это поразительное впечатление, а пластика, мимика, танец. Само движение меняло внешность Лилианы до неузнаваемости. Ее осанка была лучше, чем у самых родовитых леди, а уж движение... гибкое, ловкое тело, не скованное корсетами, у которого корсетом служили сами мышцы, но растянутые и правильно натренированные, не забитые. На фоне зажатых, будто деревянных девушек в зале, она выглядела живым весенним ручейком.

И вот, наконец, финал, ударив любимого воображаемым кинжалом, снедаемая чувством вины и одновременно радостью свободы фея должна была улететь... под несчастный плач скрипки Лилиана отвернулась от своей «умирающей» жертвы, готовясь к прыжку.

Одна из балерин, что играла жену возлюбленного феи, резко дернула колье из нескольких рядов фальшивого жемчуга на своей шее, разрывая. Затаившие дыхание зрители и тонкий плачь скрипки не помешали расслышать, как посыпались шарики по полу, колье было объемным и длинным. Кто-то закричал удивленно, кто-то возмутился, кто-то шагнул вперед, нарушая границы «сцены». Лилиана успела сгруппироваться, но падения избежать не удалось. Она все же поднялась и дотанцевала партию до конца, лишь затем поклонилась. Все видели, каким злобным взглядом ее проводила виновница подставы. И никто из гостей ничего бы не понял, если бы уже на выходе из зала Лилиана не пошатнулась.

— Говорят, она любовница графа Форнского, быть может, это заказ его жены. Или второй любовницы, — говорили в зале.

— Да нет, она любовница барона Суренского.

— А я слышала, она перебежала дорожку леди Кэтрин Маверин...

Я лишь качала головой, когда до меня доносились эти сплетни. Меня в девушке привлекло совсем другое, поэтому я решила с ней поговорить. В зале я следила, когда лекарь герцогини Марферин вернется к ней отчитаться. Выгадав время, я выскользнула из зала и попросила слугу проводить меня в комнату, где осталась балерина.

— У вас нет выбора, моя дорогая. Вы либо согласитесь поехать в мой охотничий домик, либо уже через месяц окажетесь на улице, — говорил какой-то неизвестный мне тип громко и никого не стесняясь. Дверь в комнату была приоткрыта, и мы со слугой стали невольными свидетелями этой сцены.

— Значит так и будет, — донесся до меня спокойный голос балерины.

— Так я пришлю за вами карету? — обрадовался мужчина.

— Нет, спасибо, я сама доберусь до ближайшего моста, чтобы поселиться под ним, — в голосе девушки послышались язвительные нотки.

Затем послышалась какая-то невнятная возня, ругань, а через минуту дверь резко распахнулась:

— Ты еще об этом пожалеешь! На коленях приползешь, в ногах у меня будешь валяться, а я еще подумаю! — прокричал рассерженный мужчина, вылетая в коридор. Увидев меня, он сверкнул зло глазами, но вежливо поклонился как равной: — миледи, — и пулей пролетел мимо.