Мадам

— Две недели назад я уволилась, и мне… Мне стало еще хуже. От нечего делать я на стены лезу! Поначалу я читала книги, смотрела фильмы, но… Нам нужен ребенок!

— Катя, я устал… — спокойно сказал Алексей, продолжая смотреть на стену.

— Лёша, тебя постоянно нет. А как я забеременею, если тебя нет?

— Замолчи…

— Нам с тобой нужно походить на терапию. Я нашла одного психолога. Если у нас не будет ребенка, то в один день ты не вернешься. Я это точно знаю…

Алексей взял тарелку с лапшой, стоявшую перед ним, и метнул в стену. Тарелка разбилась. Он вышел из комнаты и стал собирать вещи. Катя сидела за кухонным столом и плакала.

Она понимала, что сейчас он уйдет и больше не вернется…

Он зашел на кухню и тихо сказал:

— Собирай вещи. Со мной поедешь.

— Куда?

— В рейс.

* * *

Первое, что с удивлением обнаружила Катя, что кабина фуры — это как небольшая квартира-студия. Там были почти все удобства.

Второе, что ее удивило, — красота вокруг. Она не могла представить, как красиво может быть в дороге: бескрайние поля, засеянные пшеницей или кукурузой, яркая радуга после небольшого дождика, золотистый цвет только что поджаренных пирожков в придорожном кафе «У бабы Вали».

Поначалу она просто молча ехала рядом с Алексеем. Через пару рейсов начала готовить простые домашние блюда на газовой горелке. На каждой стоянке к ней выстраивалась очередь из водителей, чтобы «похлебать супчика, как дома».

Еще она была удивлена, как коллеги-водители уважают ее мужа. Алексея ценили за то, что он механик с золотыми руками. В дорожных условиях он мог без проблем починить неисправности, и не нужно было заезжать на СТО. Деньги не брал. Его стали благодарить продуктами. Таких деликатесов Катя никогда не пробовала. Она начала с восхищением смотреть на мужа. Ей начинал нравиться такой образ жизни. Она записалась на несколько обучающих онлайн-курсов по бизнесу. День был четко распланирован. Поначалу Алексей скептически относился к ее «образованию на колесах», но после того как она создала в Инстаграме страничку их ИП и стала вести блог — «Путевые заметки одной семейки», заказов на их услуги стало больше, и главное — они стали дороже. Крупным сетям хотелось, чтобы их товар отвезла та самая «семейка», и, конечно же, отметила в сториз. Кредит за машину и лечение выплатили за полгода.

Потом Катя наняла опытного юриста. Тот добился, чтобы полиция возбудила уголовное дело. Страховая выплатила страховку выгодоприобретателю, и с Алексея сняли все обязательства по украденному товару. Когда Катя ему про это сказала, он молча подошел к ней и обнял так крепко… Она заметила, что уголки его глаз на секунду увлажнились.

В те редкие моменты, когда они возвращались домой, ей было плохо. Хотелось опять в дорогу. Дома было хорошо, но ужасно скучно. Ну как можно сравнивать объятья в дороге и дома?! Где-то там, далеко, на стоянке в утреннем тумане, их тела так прижимались друг к другу, что не нужна была ни одна печка.

Подъезжая к большому городу, Алексей сказал:

— Кать, все хорошо?! Последнее время…

— Лёш, все хорошо. Просто тошнит немного.

Она посмотрела на него и улыбнулась. Эту улыбку он запомнил на всю жизнь.

Горе-то какое

Фролов был настолько аморальным типом, что обедал на похоронах у незнакомых людей.

Пару лет назад, после второго развода, он сидел в своей, только что снятой однокомнатной хрущевке. Денег на еду не было. На душе было тоскливо. Все друзья устали от его нытья по поводу бывшей и просьб одолжить деньги. Они просто не брали трубку, когда он звонил, а если приходил к ним домой — не открывали дверь.

Фролов решил с головой окунуться в литературу, чтобы насытиться духовно и забыть про голод физический. Он спустился к почтовому ящику и взял газету с бесплатными объявлениями.

Литературный экстаз настиг его моментально. Фролов начал с колонки происшествий.

Когда он прочитал заметку о драке двух бомжей в деловых костюмах, он закрыл глаза и представил это. «Как будто сериал посмотрел…» Неожиданно на глаза попала заметка: «На сто третьем году жизни покинул мир знаменитый в нашем городе композитор Петр Ильич Шубадеров. О его смерти жене сообщила двадцатилетняя Юлия, в кровати которой непонятным образом оказалось тело композитора. Почему-то в обнаженном виде.

Траурный банкет состоится…»

Фролова осенило. В этом событии идеально слились возможность поесть и возможность излить душу. А то, что фамилию Шубадеров Фролов видел первый раз, — так это такие мелочи.

* * *

Прощание с Шубадеровым состоялось в столовой консерватории, где Петр Ильич долгое время работал преподавателем. Фролов пришел на полчаса раньше. Вахтер консерватории его не пустил, объясняя, что нужно подождать прощающихся с кладбища. Фролов возмутился:

— Вы что, не знаете, кто я?

— Нет!

— А фамилия Фролов вам ничего не говорит?

— Нет!

— Внимательно посмотрите на мое лицо!

— Смотрю. И что я там должен увидеть? — тихо спросил вахтер.

— Знакомые очертания.

— На дядьку моего похож. Алкаш проклятый.

— Я из управления, — использовал последний козырь Фролов.