Мадам

Трубку повесили. Мужчина тут же забежал в ванную комнату. Обмотал ствол туалетной бумагой и бросил в унитаз, нажал на кнопку слива. Сверток не смывался. Снова раздался телефонный звонок.

— Это ствол, а не презик использованный! Приятель, ты в своем уме?

— Да кто вы? Вы за мной следите?

— Переделай!

Его передернуло от омерзения, когда он доставал мокрый сверток из унитаза. Открыл сливной бачок и засунул пистолет туда. Потом подошел к телефону.

— Так-то лучше, — удовлетворенно вздохнул голос на другом конце провода, — сразу видно

— смотрел «Крестного отца». Врач, говоришь…

Трубку положили. По телевизору шли кадры «Славных парней». Роберт Де Ниро и два его друга пинали ногами человека.

— Во что я влип? Сюр какой-то, наверное, розыгрыш, — пытался успокоить себя мужчина.

В дверь постучались.

— Кто? — спросил мужчина.

— Полиция Заельцовского района! Открывайте!

Он открыл дверь и тут же отлетел от нее.

— Шутка!

Двое мужчин заносили в его номер третьего. Тот истекал кровью. Один из двух зашедших был Паша-дальнобой. Третьего положили на кровать. Сели рядом.

Павел сказал:

— Ну привет, сосед.

— Здравствуйте. Зачем вы притащили его сюда?

— Хороший вопрос. Ответь мне на другой вопрос, врач, торгующий химией. У тебя на двери разве висит табличка: «Не вносить раненых парней, которых подстрелили во время ограбления инкассаторской машины»?

— Видимо, нет.

— А с фигов тогда ты вопросы задаешь? Заштопай парня!

— Я… ребята, это шутка какая?

Паша достал пистолет.

— Блин, я скальпель не держал с института.

— Говори, что тебе надо. Лёха привезет. * * *

Операция длилась минут сорок. По его ощущению — несколько часов. Он вытащил пулю, остановил кровь, зашил. Сидел на кресле и пил виски.

— Ну что, док, жить будет?

— Отвечу клише из фильмов. Да, парню повезло, пуля прошла навылет, жизненно важные органы не задеты.

— У тебя талант. А почему ты химию продаешь, а не людей чинишь? Я же вижу, что у тебя глаза горят.

— Я испугался. После окончания института подумал, что есть врачи лучше, чем я. Настоящие хирурги. Я подумал, а вдруг они лучше меня. А вдруг они гарантированно смогут спасать людям жизнь.

— Горе от ума. Много думаешь. Ладно, нам пора.

Они ушли. В номере все было в крови. Полночи, матерясь, оттирал кровь от ковролина, набрал ресепшн, попросил новый комплект постельного белья, спустился за ним, перестелил.

Что делать со старым, не придумал, просто сложил в пакет и вынес на балкон. Утро вечера мудренее. Авось Паша поможет. Блаженно растянулся на кровати, стараясь не думать о том, что просто перевернул матрас с плохо замытыми следами крови. Он спас чью-то жизнь. Но было ощущение, что кто-то спас его жизнь. Если на свете и существует счастье, то оно приключилось с ним здесь, в маленькой странной гостинице. Он потихоньку засыпал.

* * *

Звонил телефон. Он открыл глаза. Голова болела так, слово на нее упал кирпич. Три раза подряд. Он осмотрелся по сторонам и тихо сказал: «Блин. Приснится же такое». Взял трубку:

— Это с ресепшн. Вы просили разбудить вас в семь утра.

Он посмотрел на телевизор. По нему показывали «Рэя Донована», как раз тот сезон, где он в Нью-Йорке. Непонятно почему, он просто повторил за Рэем:

— Can I have this room on one more night?

— Sure!

Утром…

Утром у меня есть обязанности в семье, которые со временем мне нравятся все больше и больше. Я должен разбудить двух прекрасных принцесс и доставить в школу. Пока кто-то там спит. Да, забыл, еще с Домиником погулять.

Самое страшное, конечно, будить принцесс. Сколько же вселенской скорби, ужаса и праведного гнева в глазах у моих дочек в этот момент! Хорошо хоть, мне помогает собака. Он заскакивает к ним на кровать и начинает лаять, лизаться, суетиться. В какой-то момент всю отрицательную энергию он берет на себя, и обычно под крик: «Да встаю я! Идите отсюда оба, и дверь закройте!» начинается жизнь.

Неделю назад стандартный ход вещей был нарушен, и младшая мне сказала мечтательно:

— Папа, ты мне такой сон срезал!

— С добрым утром, что снилось?

— Как будто я закончила школу, институт, и мне уже не нужно было утром куда-то вставать. — Не хочу тебя расстроить, но, как правило, потом тоже нужно рано утром вставать.

— Почему?

— Работа.

— А я фрилансером буду.

— Ну или кого-то нужно будет в школу вести.

— Кого?

— Кого-то, кто у тебя там будет.

— А-а-а! Фу. Нет! Папа, когда я высплюсь-то в этой жизни?!

— В воскресенье! Вставай!

— Да встаю я, встаю! Идите отсюда оба, и дверь закройте.

Когда-нибудь я прочитаю этот рассказ самому себе и тихо скажу: «Это был самый счастливый период моей жизни!» Время, прошу тебя, — чуть помедленнее, чуть помедленнее.

История одного безумия

— Бабушка, а где мама?

— Почем я знаю, где твоя мать шарится! Она ушла от тебя, потому что ты плохой!

— Почему я плохой?

— Ты не убираешь свои игрушки! И все время просишь есть!

— Нет! У меня три машинки и лего башня. Они всегда прибраны. А есть я хочу, потому что… хочу. Я терплю, но… Это ты плохая!

— Что ты сказал, ублюдок?!

— Ты плохая!

— А ну иди сюда… Счас как дам ремнем…