Мадам

Я тоже посмотрела на его ноги. Ботинки на каучуковой подошве – визитная карточка полицейского! Теперь уже ошибиться было невозможно, да и сам полицейский опустил глаза на свою обувь и понял, что мы обо всем догадались. Блефовать дальше не было смысла.

– Полиция! Всем оставаться на местах, – сказал он, доставая свой значок. – Вы находитесь в месте, где занимаются проституцией, следовательно, вы все арестованы.

Словно в хорошо отрепетированной мизансцене, в этот момент открылась дверь и вошел толстый полицейский в форме. Я его сразу узнала, у него была кличка «Человек со шрамом».

– Добрый вечер, мисс Холландер, – сказал он, криво взглянув на меня. – Я ведь вам говорил, что мы с вами еще встретимся.

Восемь полицейских в форме ввалились за ним и перевернули весь дом вверх дном. Вся эта сцена скорее походила на один из старых фильмов Бастера Китона, чем на полицейский обыск.

Они переворачивали столы, вываливали все из ящиков и сваливали на столик на колесиках все, что не было прибито или привинчено, даже мои детские любовные письма, семейные альбомы, мои поваренные книги.

– Отдайте их мне, – попросила я у полицейского, который охранял все это. – Вы ведь у себя в полицейском участке не будете готовить супов по-голландски.

Но тот лишь покачал головой в ответ.

Они забрали все спиртное, что я получила в обмен от одного из клиентов, который платил мне так: ящик за каждую девушку, услугами которой пользовался. Даже сигареты, которые я купила без пошлин во время моей последней поездки в Голландию, тоже отобрали. Однако это меня не очень-то беспокоило. Больше всего меня тревожила моя черная книжка со списком клиентов и бухгалтерская книга, которые лежали на этажерке, на самом виду. Последний раз, когда полиция у меня их отобрала, мне пришлось дать взятку, чтобы вернуть свою «документацию». Ну, на сей раз я решила забрать книги раньше них. Полицейский, который наблюдал за вещами, показался мне мужиком горячим, к тому же известно, что в каждом мужчине дремлет свинья. Я вытащила из одного из ящиков коллекцию порнографических фотографий.

– Эй, вы, хоть на это-то взгляните, – сказала я, протянув ему всю пачку.

Через две минуты этот толстый боров дошел до такого возбуждения, что позвал всех своих приятелей. Они не заставили себя просить дважды и сгрудились вокруг фотографий. Вскоре со всех сторон посыпались скотские комментарии, но мне-то на них было наплевать – я все-таки смогла подойти к этажерке и забрать обе мои книги.

Я еще успела спрятать список клиентуры в стенной шкаф в передней, а из бухгалтерской книги быстро вырвала все страницы, которые могли меня скомпрометировать. Саму же книгу положила на столик. Никому до меня в этот момент дела не было, и я успела сходить в свою комнату и засунуть эти страницы под обивку стены, где на всякий случай был оторван угол. Туда же я запихнула и тысячу долларов, ведь когда эти шакалы находят деньги, они всегда оставляют их себе.

Как раз в этот момент в комнату вошел толстый полицейский, который держал в руках книжечки с листками курительной бумаги.

– Где у вас травка хранится? Мы знаем, что она у вас есть!

– Да нет у меня ничего, – ответила я. – Никогда не употребляю наркотиков.

Он пошел в соседнюю комнату, а я, не теряя времени, схватила мешочек с марихуаной, стоявший в шкафу, и бросила его в туалет.

Никто за туалетом не наблюдал, и я ходила туда каждые пять минут, как будто у меня был цистит. Это позволило мне избавиться от многих компрометирующих вещей.

Тут я заметила, что один из полицейских, всем своим видом изображавший усердие, с фонарем в руке направился к шкафу в передней. Но ведь там он мог наткнуться на мою книжку со списком клиентов!

– Извините, – деликатно оттолкнула я его. – В этом шкафу зеркало, а мне нужно причесаться.

Он вернулся в комнату, где были все его коллеги, все еще безуспешно искавшие наркотики.

А входная дверь тем временем осталась без присмотра – и две девушки вместе с моей прислугой быстренько под шумок унесли ноги.

– Вперед! Всех в участок! – объявил толстый инспектор, выходя из комнаты.

Пересчитав нас, он заметил, что троих не хватает.

– Куда делись эти стервы? – спросил он, грозя мне кулаком. – Я им ребра переломаю, когда найду.

– Я не знаю, – равнодушно ответила я.

Девушки просто вышли и сели в лифт, который и доставил их на волю.

Полицейские арестовали всех, включая и бедного Кальвина, и отвели в 17-е отделение полиции. В квартире осталась одна я с теми тремя шпионами в штатском. Телефон звонил не переставая, и шпики отвечали клиентам, интересовавшимся, можно ли им прийти, такими скотскими остротами, что было ясно: никто из старых клиентов уже никогда больше не позвонит.

В квартире был ужасный беспорядок, но они так и не нашли сумку, где были мои «рыцарские доспехи». И это к счастью, ведь мне пришлось бы потом вновь все это восстанавливать. Я очень тщательно подбирала каждую мелочь: цепи, наручники, плетки-девятихвостки – словом, все то, что так возбуждает мазохистов. А моим «рабам» это никак не вредило, они всегда были здоровы и в хорошей форме.