Мадам Гали -2. Операция «Посейдон»

– Гали, Гали… – вдруг включился в диалог Игорь, уже отодравший один раз свою пышную подружку, – ты здесь не одинока. Сейчас и в Москве стало модным среди студентов рассуждать о теории стакана выпитой воды Колонтай, свободе любви в таких же смелых выражениях. Так лет десять назад разговаривали о политике и социализме с человеческим лицом, а сто лет назад – о вине интеллигенции перед народом. Однако, на деле, каждая вторая девушка сначала предлагает своему возлюбленному заглянуть в ЗАГС, чтобы «расписаться», а потом уже… все остальное.

– Ты хочешь и меня в этом упрекнуть, Игорь? Ты меня подозреваешь в блефе и пустословии? Так… – Гали сделала вид, что немного разозлилась, – Торвальд, налейте мне вина.

Гали продефилировала к магнитофону и поставила запись Гленна Миллера, «Серенаду лунного света». Зазвучали первые такты медленного фокстрота с характерным для оркестра Миллера неповторимым звучанием. Гали сделала глоток из бокала, поставила его у проигрывателя и направилась к центру студии. Она быстро и безошибочно выбрала место, где она будет видна всем в наилучшем ракурсе.

– Когда-то, несколько лет назад, я позировала Игорю. Это был хорошее время… Я хочу поиграть в свои воспоминания…

Под чарующую, чувственную музыку Гали начала свой танец. Пока что это был просто танец – женщина двигалась легко, сливаясь с музыкой в единое целое. Гибкая Гали напоминала змею, извивающуюся под флейту заклинателя… Но вот – легкое, незаметное движение руки, как будто просто погладившей молнию, плавное движение бедер, как в арабском танце, и юбка упала к ее ногам. Под узкой и облегающей юбкой оказалось щегольское белье – такое носят женщины, считающие себя созданными исключительно для любовных утех. Сквозь гипюровые трусики просвечивал подбритый лобок. Черный пояс, поддерживающий чулки с широкой кружевной резинкой, подчеркивал молочную нежность ее кожи. Йоргенсен не мог оторвать глаз от этих ног, плавно движущихся в танце: точеные икры, изящные щиколотки, волнующие бедра…

Руки Гали взмыли вверх, потянулись за спину: Йоргенсена пробила дрожь сладостного предвкушения. Щелкнула застежка, танцовщица опустила руки и грациозно повела плечами – топ медленно соскальзывал. Обнажилась грудь Гали, самая совершенная женская грудь, которую когда-либо встречал этот опытный ценитель женских прелестей. Крупная, развитая, зрелая, но одновременно высокая, с большими розовыми бутонами сосков. Эта женщина не нуждалась ни в каких бюстгальтерах! Молочно-белые полушария покачивались в такт музыке…

Из угла Хмельницкого раздался скрип тахты, который нельзя ни с чем спутать. Игорь, распаленный зрелищем полуобнаженной Гали, набросился на ближайший доступный объект.

Йоргенсен даже не оглянулся, он встал, взял бокал Гали и нетвердой походкой направился к ней. Гали ловко уклонилась от Йоргенсена, быстро собрала одежду (забыв юбку, но почему-то захватив сумочку) и побежала к лестнице, ведущей на антресоли. Женщина в чулках и черных кружевных трусиках, освещенная мерцающим светом свечей, ускользала вверх по лестнице. И сейчас ему было безразлично все, кроме нее, он не хотел ничего, кроме нее. Торвальд кинулся за ней.

Но даже самый проницательный психолог не догадался бы о главном мотиве «стыдливого бегства» Гали. Она стремилась не только «завести» Йоргенсена. Ей не нужен был повод уединиться с ним в укромном уголке.

Расчет Гали оказался верен: времени, которое потребовалось Йоргенсену на преодоление лестницы, вполне хватило и ей. Топ она прихватила с собой лишь ради «художественной убедительности»: ей нужна была только сумочка. Щелкнув застежкой, она достала футляр с губной помадой. Именно под этого постоянного обитателя дамских сумочек был замаскирован импульсный передатчик. Гали нажала на кнопку. Она успела спрятать «тюбик» в сумочку и бросила ее на кресло. Все… «дело в шляпе». Тяжело дышащий норвежец рывком открыл дверь. Гали ждала его, вытянувшись на широком двуспальном ложе. Она лежала на животе – он увидел ее стройную спину и упругие ягодицы, едва прикрытые черным кружевом белья. Йоргенсен рванул душивший его галстук. Гали повернулась на бок, продемонстрировав свою волнующую грудь.

Торвальд лихорадочно дергал застрявшую молнию на брюках. С третьей попытки он дернул так, что почти вырвал ее из брюк. Увидев обезумевшие глаза иностранца, Гали инстинктивно сжала ноги и испуганно прикрыла грудь руками, как бы защищаясь от дикого зверя.

– Торвальд! Торвальд! Спокойно, спокойно, ты меня пугаешь! – он стоял перед ней, закрывая спиной единственный источник света. На какое-то мгновение ей показалось, что перед ней стоит древний человек, низко опустивший голову. Его хриплое дыхание, густо покрытые волосами мощные плечи, мускулистые руки и ноги неожиданно сильно возбудили ее. Свет, пробиваясь через густые волосы, покрывавшие его тело, создавали красивый ореол вокруг приближающейся фигуры. Короткий, толстый, вздыбленный член ритмично вздрагивал…

Через мгновение сорванные кружевные трусики оказались на полу. Такого напора от, казалось бы, холодного скандинава, Гали не ожидала. Тем более, это было вдвойне приятно…