Мадам Икс (ЛП)

Я чувствую, как что-то во мне скручивается, затем распускается и расцветает в надежде.

Серебряный ключ поворачивается. Двери лифта открываются, он легко шагает внутрь, поворачивается, и я вижу намёк на бурю эмоций. Он многое скрывает, я понимаю.

В тихом омуте черти водятся, как говорится.

Двери лифта закрываются, и я остаюсь одна.

Отвожу взгляд на огромные окна, впускающие солнечный свет. Возможно, прошло уже полчаса с тех пор, как я вошла в этот пентхаус.

Квартира гигантских размеров. Исследуя её, я понимаю, что самый верхний этаж здания это и есть пентхаус, в нём больше квадратных метров, чем я в состоянии сосчитать. В основном пентхаус представляет собой открытое пространство, разделённое местами невысокими стенами и гипсокартонными панелями, или длинными диванами, для создания укромных уголков. Кухня подальше, вся из блестящего мрамора и нержавеющей стали. Балкон, с раздвижными дверями и крышей с откосом назад, чтобы обнажить саму балконную площадку.

А вон там, ряд гипсокартонных панелей окрашенных в стиле японской культуры, тщательно отделяют спальню. Три панели образуют барьер, из-за которой не возможно увидеть комнату. Широкая, низкая кровать с аккуратно застеленным белым одеялом. Тумбочки с обеих сторон, совершенно пустые. В стене образующей левую сторону спальни, есть дверной проём, ведущий в ванную комнату.

Внезапно я осознаю, что мне необходим душ. Я давно не мылась.

Но когда я попадаю в ванную комнату, где стоит глубокая ванна на ножках, я улыбаюсь про себя.

Я включаю горячую воду, наполняю ванну. Захожу внутрь, опаляемая восхитительным теплом, разбрызгивая воду на пол. Опускаюсь, постепенно погружаясь, до уровня носа.

Тут же в моём разуме начинается полный хаос, яростный натиск всего, о чём я отказывалась думать.

Между бёдрами я ощущаю боль, и теперь, когда источник этой боли исчез, я чувствую стыд, смущение, отвращение. Ненависть. Я снова попалась на колдовство. Калеб каким-то образом заклинает меня, заставляя забыть все возражения и все мысли, всё, что логично или рационально.

Калеб — Бог, а Боги — настойчивые... или так пишут в древних мифах. Как Бог, Калеб вмешивается в мою рациональность. Манипулирует моим телом и разумом. Топит мои чувства своим мужским совершенством, ослепляет меня красотой. Теперь, оставшись в одиночестве, я вижу только отдельные части, составляющие целое, и эффект уже не тот. Глаза, рот, челюсть; руки, кисти рук, массивная мускулатура... Это Калеб. Гнев, холод, жар тела и умелое прикосновение, то, от чего я могу расплавиться. Но всё вместе — нечто совершенно другое.

И я попадаюсь в эту ловушку каждый раз.

Я позволяю Калебу сплести паутину слов и прикосновений. И я позволила, позволила ему трахнуть себя, спустя всего лишь несколько минут после Рэйчел.

Я чувствую отвращение...

И предательство.

Испытываю ненависть к самой себе.

И к Калебу. За то, что приручил меня, заставил почувствовать, что я что-то для него значу. Как можно так легко отмести все свои мысли, протесты и возражения?

Принял ли Калеб душ после Рэйчел? Сомневаюсь. Я не чувствовала запаха чистоты. Поднимаюсь и оборачиваюсь, смотрю на душевую кабинку; она сухая, ею никто не пользовался.

То есть во мне сущности Рэйчел, Калеба и моя, перемешанные вместе?

Отвратительно. И ещё страшнее — стыдно.

Я купилась на ложь. Поверила изящным объяснениям и банальным утверждениям, что я особенная.

И всё же, я здесь, в этом пентхаусе, в ванной Калеба, моюсь, жду.

Горячая вода тянет меня вниз, мне становится жарко, веки тяжелеют.

Ненависть к себе очень утомительна.

***

Шум выдёргивает меня из дремоты и я принимаю вертикальное положение. Сажусь, расплёскивая остывшую воду повсюду, концы моих волос прилипли к спине. Я жду, в напряжении, уверенная, что что-то слышала.

Шаги.

— Калеб? — спрашиваю я испуганно.

Обнажённая, уязвимая, дезориентированная из-за случайной отключки в горячей воде, испытывая головокружения от перегрева, я не в состоянии противостоять магии Калеба.

Тем не менее, шаги не принадлежат ему. Они какие-то суматошные, что странно. Я ищу глазами полотенце, но ничего не вижу. Скрестив руки на груди, я залезаю в прохладную воду, ожидая того, кто бы там ни показался.

Сначала появляются блестящие чёрные туфли. Брюки, пояс, пиджак. Это Лен, продвигается вперёд, наклонившись при этом назад, идёт очень странным образом.

Ах. Вокруг его горла я вижу руку, и блестящее дуло пистолета у виска. Я узнаю руку, сжимающую пистолет, и предплечье, удерживающее за горло Лена.

— Икс?

Вначале я слышу его гладкий знакомый голос, а затем он и Лен заходят в ванную, и Логана не очень видно из-за Лена.

— Логан? Что... что ты делаешь?

— Я пришёл за тобой, — он подталкивает пистолетом в висок Лена. — Он не разрешал мне и проиграл.

Я абсолютно безмолвна, сижу, сгорбившись в ванне, съежившись, мокрая, холодная, дрожу.

— На колени, мудак.

Логан бьёт Лена по затылку стволом пистолета.

Лен не решается.

Логан нажимает сильнее, возводя курок.

— Не устраивай здесь беспорядок, мужик.