Made in France

Профессор Шлокофф. (Пытается совладать с обуревающим его гневом.) Да?

Экран разделяется надвое, показывая обоих собеседников.

Феликс Зак (вне себя от волнения). Алло, профессор? Должно случиться нечто ужасное! Будет еще одно убийство!

Профессор Шлокофф (Голос Феликса ему неприятен.) Успокойтесь, месье Зак, и объясните все по порядку.

Феликс Зак. Необходимо приставить охрану к Одетте Флонфлон. Она следующая в списке! Ее собираются убить!

Профессор Шлокофф (яростно раздирает в клочки мангуста). Почему вы так думаете?

Феликс Зак. Я… Сейчас я не могу всего вам сказать. Это слишком сложно… Прошу вас, примите необходимые меры для защиты Одетты Флонфлон! А я потом поговорю с инспектором Галашю. […]

Пятница 7 мая, 11.45 — улица Муфтар

Феликс пялился в экран компьютера пустым взглядом человека, перенесшего операцию лоботомии и наглотавшегся прозака. Что за шутки? Неужели потребление чрезмерных доз серии Зет вызывает галлюцинации? Он дважды шлепнул себя по щекам, надавил пальцем на глазное яблоко и ткнул кончиком ручки себе в бедро. Нет, он не грезил. Кто-то действительно прислал ему новый кусок сценария "Приют страха". И в нем описывалась весьма характерная сцена. Сцена убийства Одетты Флонфлон.

Но главное — в эпизоде появлялся он, Феликс!

Паника неотвратимо овладевала Феликсом, пока Феликс пытался совладать с телефоном (давая нам возможность использовать элегантную стилистическую фигуру). Он набрал городской номер, полученный от Шлокоффа.

— Профессор! Говорит Феликс Зак. Должно случиться нечто ужасное! Будет новое убийство!

На том конце провода повисла тишина. Затем до Феликса донеслось шушуканье.

— Профессор! Вы здесь?

— Я вас слушаю.

— Одетту Флонфлон собираются убить!

— Откуда вам это известно?

— Э-э… Долго объяснять. Постарайтесь защитить Одетту! А я потом все расскажу инспектору Галашю.

— Можете сделать это прямо сейчас. Он рядом со мной.

— Правда?

— Что там у вас? — Голос инспектора звучал глухо. — У вас что, видение было?

— Инспектор, я серьезно говорю! Ей грозит опасность! Я получил документ, от которого нельзя отмахнуться!

— Документ? Какой документ?

— Отрывок из сценария.

— Интересно… И кто же вам его прислал?

— Не знаю. Письмо пришло с анонимного адреса по мейлу.

— Вот что, месье Зак. Сидите, пожалуйста, дома и ничего не предпринимайте. Ждите меня. Я к вам выезжаю.

— Но вы собираетесь что-нибудь сделать для Одетты Флонфлон?

Инспектор выдержал паузу, прежде чем ответить:

— Она больше ни в чем не нуждается.

— В каком смысле? — похолодел Феликс.

— Ее убили сегодня ночью.

*

Одетта Флонфлон сидела в кресле, в длинном платье пурпурного цвета с узким корсетом и в роскошном черном парике, рассыпавшем локоны по спинке кресла. Голову она склонила чуть набок. Ее лицо покрывала смертельная бледность. На шее виднелись две отметины — следы укусов.

Напротив нее на стене висела афиша фильма "Кошмар Дракулы". Слева стоял видеомагнитофон, крутивший закольцованную пленку со знаменитой сценой, в которой Кристофер Ли плотоядно скалит зубы, готовясь вонзить их в горло жертвы.

С прикрытыми веками и неподвижными чертами Одетта воплощала собой вечный покой.

На правой руке у нее был заметен след укола.

4 "Трудные времена для Дракулы" (Стено, 1959)

КиноБ-блог — Разглагольствования Доктора Зет

ДруЗья мои киноманы, приветствую вас всех! Раз уж сегодня вы решились приобщаться к культуре через этот блог вместо того, чтобы перечитывать "Мадам Бовари", что скажете, если мы нанесем визит вежливости графу Дракуле?

"Дракула? Да кто ж его не знает!" Явственно слышу, как вы негодуете против темы дня. А ведь она… Скажите честно, разве вы никогда не мечтали о том, чтобы вас укусил вампир?

Роман Брема Стокера "Дракула" посвящен успешной борьбе доктора Ван Хельсинга — гордого представителя цивилизованного общества — против кровавого графа, служившего олицетворением абсолютного зла. Кинематограф довольно рано прибрал к рукам этот шедевр литературной фантастики и, существенно видоизменив персонаж Дракулы, сумел показать истинный смысл битвы Ван Хельсинга.

Действительно, киношный Дракула выглядит весьма соблазнительным мужчиной, мрачноватым, но сексапильным, — этакий готический вариант Дон Жуана. Почему это так? Потому что карпатский граф служит выражением нашей потаенной мечты о свободе. Своим прометеевским укусом он срывает с мужчин и женщин цепи рабства и дает им надежду на лучшую жизнь за порогом темной пещеры, в которой они влачат жалкое существование. Дракула — освободитель, и потому его убивают.

Доктор Ван Хельсинг, этот "герой", на самом деле — агент реакционных сил, гарант общественного порядка, правая рука церкви и экономической верхушки. Ван Хельсинг намеренно демонизирует Дракулу, чтобы надежнее удерживать людей в плену примитивных страхов, мешать прогрессу и защищать власть тех, кто правит миром.