Made in…

Но и ночь не приносит успеха. На рассвете все собираются в штабе Загорского. Капитан все еще бодрится, а инженер-полковник совсем приуныл. Вид у него какой-то помятый.

— Поручим это дело связистам, — устало говорит он. — Вы только хорошенько проинструктируйте их. А нам пора и отдохнуть.

…Никаких результатов не приносит и следующий день. Теперь уже и Уралова начинают одолевать сомнения. Один только Джансаев по-прежнему непоколебимо верит в удачу.

Вечером Уралову передают телефонограмму от полковника Астахова. Полковник сообщает, что завтра лично прибудет в хозяйство Загорского.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Астахов прилетает на специальном самолете в девять утра. За ночь на полигоне не происходит никаких перемен. Зато Астахов привозит еще один номер «Шварц адлера» со снимком полигона Загорского, добытый им в Министерстве иностранных дел. На газете стоит дата: двадцатое мая.

— Это, конечно, старый снимок, — замечает Уралов. — Об этом свидетельствует не только дата на газете, но и качество изображения. Наверно, они тогда еще только осваивали технику своего первого «ежа».

С любопытством и огорчением рассматривает снимок и подполковник Загорский.

— И чего они в меня вцепились? — недоуменно разводит он руками. — Непонятно! Что тут можно выведать? Ракеты делаются ведь не у меня. Секрета их изготовления тут, следовательно, не подсмотришь. Ну, а с теми ракетами, которые монтируются у нас, все необходимые операции производятся в далеко отстоящих друг от друга зонах. С одной позиции их не обозришь. Полета их тоже не увидишь. Мы и сами фиксируем его лишь с помощью киноаппаратов, телескопических установок да спаренных радиолокаторов.

— А за ракетой особенно важно ведь проследить в течение всего ее полета, — замечает инженер-полковник Шахов. — Только это дает возможность определить ее траекторию и скорость.

— Вот именной — оживленно кивает обрадованный поддержкой Загорский. — Мы применяем для этого не только радиолокаторы, но и специальный следящий телескоп, смонтированный на поворотном лафете. Так что, в общем, не знаю, что они тут могут высмотреть, кроме разве только вспышек при запуске ракет.

— А вы не успокаивайте себя этим, — строго замечает полковник Астахов. — Если им и не удается с помощью «ежа» выведать что-либо существенное, то для пропагандистских целей он себя вполне оправдывает.

— А почему все вы с такой уверенностью говорите об этом гипотетическом «еже»? — удивляется подполковник Загорский. Его ведь никто не видел.

— Его видел ефрейтор Чукреев, — убежденно говорит Уралов.

Полковник Астахов достает из своей полевой сумки отпечатанные на машинке листки и медленно читает:

— «В наш век кибернетики и абсолютного оружия возникает вопрос о необходимости абсолютной разведки. Такой разведки, от беспристрастного и всевидящего ока которой не укроется ни один секрет. Мы успешно решаем сейчас эту задачу. Свидетельством тому получаемые нами изображения советского полигона ракетного оружия. До недавнего времени ни один из наших агентов не мог и мечтать достаточно близко подобраться к подобным объектам…»

— Это перевод статьи одного из руководителей НАТОвской разведки, — поясняет Астахов. — Ясно вам теперь, что мы на верном пути?

— Да уж яснее ясного, — мрачно произносит подполковник Загорский. — В последнее время проваливались они много раз со своей разведкой, а теперь, видно, норовят взять реванш…

— Ну-с, а что же мы предпримем в связи с этим? — нетерпеливо спрашивает Шахов.

— Нам нужно будет не только обезвредить, но и взять, так сказать, живьем этого «электронного Пауэрса», — усмехается Астахов. — Таков, во всяком случае, приказ. Я не знаю, как мы это сделаем, но приказ должен быть выполнен. Мы сможем тогда продемонстрировать «ежа» иностранным журналистам на пресс-конференции, как когда-то демонстрировали им обломки пауэрсовского У-2. Думаю, что это произведет на них впечатление, ибо НАТОвский бюллетень расписывает их «электронного шпиона» как абсолютно неуязвимого. Считают они также, что никому не удастся раскрыть секрет его конструкции. Тут, конечно, имеется в виду его способность к «самоубийству». Но они в свое время и У-2 считали неуязвимым, а Пауэрса тоже ведь снабдили всем необходимым для самоубийства.

— А не попытаются они перевести «ежа» в другое место? — с тревогой спрашивает Уралов.

— Не думаю. Это ведь не так просто. На всякий случай, однако, все наши полигоны и соответствующие организации уже оповещены и находятся настороже. А чтобы подольше удержать этого «ежа» здесь, мы попробуем заинтересовать его хозяев возможностью обнаружить на полигоне Загорского какие-нибудь новинки.

Все с недоумением смотрят на Астахова. Особенно встревожен подполковник Загорский.

— Почему бы, например, не инсценировать нам подготовку к испытанию совершенно нового типа ракет? — поясняя свою мысль, хитро улыбается Астахов.