Мадемуазель Судьба

Разговор с Еленой занял не больше пяти минут. Федор только хотел узнать, на того же человека работает Сергей или нет? Некогда выяснять, кому принадлежит дом, в котором жила Валентина.

Елена, поразмышляв несколько секунд, произнесла очень знакомое имя: «Казаков Юрий Яковлевич». Ответ не удивил.

– Мам, ну что ты, я разберусь с делами, куплю Митьке подарки и приеду во второй половине дня. Обещаю, – сказал Федор, прощаясь с матерью. Дарья Владимировна улыбалась и кивала, но в глазах дрожали слезы. – Я вернулся и уже никуда не денусь. Честное слово!

В машине он закурил, решая, куда теперь направиться.

Телефон Сергея не отвечал. Федор набрал свой домашний номер, но Валентина трубку тоже не подняла. Боится, спит? Он позвонил еще раз и опять услышал гудки. Надо было сказать ей, что он частный детектив, и его наняла Наташа, тогда бы Валька расслабилась и перестала паниковать. Хотя если бы усомнилась и решила проверить, позвонив подруге, то пришлось бы оправдываться и городить новое вранье.

Федор вспомнил про сумку Вальки, оставленную ночью на заднем сиденье, и обернулся.

«Нужно отдать».

Взяв ее, он машинально открыл молнию и сразу увидел небольшую стопку фотографий. Сначала с любопытством, а потом с изумлением Федор принялся листать карточки: Валентина, опять Валентина, Валентина и Матвей Кашин. Как так? Далее Кашин появлялся почти на каждом снимке.

– Барсук, а ты-то тут при чем?.. – выдохнул Федор и протянул руку к телефону.

– Матвей Кашин слушает, – раздался в трубке до боли знакомый голос непутевого приятеля.

– Ты какого хрена фотографируешься с Баталовой Валентиной?!

– Рябов, ты, что ли? Чего орешь?

– У меня в руках фотографии, на них ты и светловолосая девушка, Баталова Валентина, если, конечно, это имя тебе о чем-нибудь говорит. А теперь объясни, какого черта ты позировал во всех ракурсах?

– А-а-а, вот ты о чем, – хмыкнул Барсук. – Теперь понятно… Я там хорошо получился?

– Лучше не бывает.

– Страшный? На иностранного шпиона похож?

– Страшнее не придумаешь, – огрызнулся Федор.

– Отлично, – самодовольно ответил Мотька. – Видать, актерского таланта во мне предостаточно. Эх, сейчас бы вернуть молодость, я бы образование нужное получил, узнавали бы меня повсюду, приветствовали… А то лучшие годы ювелирному делу отдал, а теперь из-за проклятого алкоголя руки трясутся. Но я больше не пью. Новую жизнь начал. Женюсь, между прочим. На Люське.

– Поздравляю, а теперь отвечай на вопросы и не отвлекайся.

– Так я что… Я ничего. Заплатил твой братец, я и сыграл, жалко, что ли. Серега попросил потаскаться за девчонкой, а сам фотографировал. Понятия не имею, зачем ему этакая петрушка, но денег дал. Я их в тот же день и продул в картишки. А теперь все! Люблю Люську и жить без нее не желаю!

– Сиди дома, я, может, приеду к тебе с одной девушкой.

– С той, что на фотографии?

– Да.

– А она меня не прибьет?

– Не успеет, я с удовольствием сделаю это сам.

Валька, Валька… Как же тебя обманули, обвели вокруг пальца. Воспользовались душой наивной. Федор отправил сумочку обратно на заднее сиденье и закурил. Надо найти Сергея и заставить его выложить все карты на стол. Есть еще Поляков и непонятная «Женщина в черном», а также Казаков Юрий Яковлевич. Налетели со всех сторон, коршуны…

Так… Нужно разобраться с адвокатом, потом пулей за Валькой, затем вместе к Барсуку – пусть его послушает… А после куда?

Экран телефона загорелся, мобильник зажужжал и запел.

– Федор, доброе утро, это Кепочкин беспокоит.

– Привет Иннокентий Петрович. – Федор устало вздохнул. С одной стороны разговаривать по пустякам времени не было, с другой – профессор своей болтовней всегда очень умело отвлекал от проблем, давая тем самым передышку.

– Я сегодня проснулся абсолютно счастливый. Солнце светит, погода чудесная, я бы даже сказал, бесподобная. А воздух! Запах лета! Ты будешь смеяться, но когда я вышел на улицу, представил себя огромным шмелем, кружащим вокруг цветка… Возможно, это и не очень удачное сравнение, но у меня выросли крылья, и я порхаю, порхаю…

– Тогда, Иннокентий Петрович, ты бабочка, – захохотал Федор, представляя профессора то жужжащим шмелем, то бабочкой-капустницей.

– Ну вот, ты не воспринимаешь меня всерьез, а я влюблен. Безумно! Она необыкновенная.

– Да, вкусно готовит, красивые рыжие волосы…

– Ты догадался? Я смущен.

– Да ладно, с кем не бывает, – утешил Федор. Ну и денек сегодня выдался – Валька, мать, Митька, Барсук, влюбленный профессор… Что дальше?

– Наташа замечательная, необыкновенная женщина. Я сейчас как раз у нее.

– О! Поздравляю!

– Спасибо, это действительно настоящее событие. Я бы никогда не решился на первый шаг, разве такая женщина может заинтересоваться мной? – зашептал в трубку Кепочкин. – Я толстый. Да-да, не смейся, толстый, неуклюжий человек, а она Звезда, упавшая с неба.

– Так что же послужило поводом? Как удалось побороть страх? – усмехнулся Федор, отмечая с сожалением, что сигареты закончились. Похоже, профессор нуждался в моральной поддержке, за этим и позвонил. – Рассказывай.