Мадемуазель Виктория. Повесть

- Ребята! Сегодня у нас необычный день. Счастливый день! Сегодня вы станете пионерами. А для вас это событие торжественное вдвойне. Пионерская организация принимает в свои ряды вас, живущих далеко от родной земли. Потому что советский человек в любом уголке земного шара остается гражданином Советского Союза. И там, где есть советские люди, есть уголок Родины… Галстуки, я вижу, принесли все. А все ли знают, кто такой пионер?

- Пионер - всем ребятам пример! - кричит Витька.

- Правильно, конечно. Но как вы сами представляете себе настоящего пионера?

- Ну, - неуверенно говорит Витька, - пионер - это самый честный. Кто врать не будет,

- Кто никогда не жульничает. Даже в игре.

- Кто все сам делает. И отставшему помогает.

- Кто всегда про Родину помнит, - это опять Витька. - Даже если не видел почти.

Это он о себе. Он в Ленинграде и года не прожил, даже если сложить все родительские отпуска. А как начнет рассказывать про Зимний и Адмиралтейство, про Фонтанку и Мойку, так до вечера говорить будет…

Вот бы сюда Азу и Леми и бизнесмена средней руки - сразу бы поняли, что такое пионер!

- Вот и получается, что пионер - всем ребятам пример. И не только ребятам, - подытожила Валентина Васильевна. - На вас смотрят сотни глаз - для окружающих вас здесь людей вы не просто мальчишки и девчонки, а пример советских людей. То, что можно простить и даже не заметить на Родине, здесь непростительно. Давайте еще раз хорошенько подумаем, все ли из вас достойны надеть красный галстук вдали от родной земли?

- А что здесь думать?

- Что мы, друг друга не знаем, что ли?

- Не все, - говорит вдруг Андрюшка Чубенидзе.

Он сводит к переносице густые черные брови и среди шума и гама негромко повторяет:

- Нет, не все. Третий класс замирает, обернувшись к Андрюшкиной парте.

- Встань, Андрей, - говорит Валентина Васильевна. - Что ты хочешь сказать?

- Я хочу сказать… - от волнения Андрюшка начинает говорить с акцентом. - Вот здесь кричали, что пионер все делает сам. И еще, что мы не просто так, а пример советских людей… А какой же пример Лисицына, если она Махмуда за кукурузой гоняет?

- Вот это да! - только и говорит Пустовойт.

Витька присвистывает. Все умолкают, глядя на Светку. Даже под обгоревшей красной кожей Светкиной физиономии видно, как она покраснела.

- Неправда! - кричит она. - С чего ты взял?

- А ты сама говорила, - отвечает Андрюшка, упрямо глядя в парту.

- У нас такого не было, - крутят головой братья Геленжевские.

- Ребята, - Валентина Васильевна сама растерялась, - кто живет в одной колонии с Лисицыной?

Вика молча поднимается за партой.

- Вика, это правда?

Теперь все смотрят на нее, ждут ответа. И Саша Пустовойт смотрит, и Андрюшка, и Геленжевские, и сама Светка смотрит.

Светка проходу не даст, если правду сказать. И так вредная, а уж теперь… Но ведь Вика ей говорила, что нехорошо так делать. А Светка что ответила? Что Махмуду за это деньги платят.

Пионер не должен врать.

- Правда, Валентина Васильевна.

- Нечего ей в пионерах делать! - кричит Витька. - Пускай галстук домой несет!

- Буржуйка!

Светка ревет, размазывая слезы кулаками.

- Я не гоняла! Я попросила! Один только раз. Я больная была, а он сам предложил. Ведь правда же, правда? - с надеждой спрашивает она у Вики. - Скажи, правда?

Неправда! Каждое утро со второго этажа доносится: «Махмуд! Махмуд!» Сказать, что неправда? Пионеру врать нельзя.

А как же Светка галстук домой понесет? Она ведь его тоже сто раз примеряла, и вот… Еще целый год в Каире учиться. Все будут пионерами, а Светка - нет. Хватит того, что ее буржуйкой назвали. Теперь ни за что Махмуда за печеной кукурузой не погонит! Значит, надо соврать? Нет рядом папы, не с кем посоветоваться.

- Ведь правда? - спрашивает Светка, хлопая мокрыми ресницами.

Ребята ждут.

- Только один раз, - говорит Вика и краснеет.

- Вот видите! Видите! - кричит Светка.

Третий класс облегченно вздыхает. За один раз можно простить. Тем более, что Светка болела, а Махмуд сам предложил.

Стучат крышки парт. Витька несется по лестнице, держа галстук над головой, как знамя. Ребята бегут за ним.

Автобусы торжественно плывут обратно в Замалек, на русскую виллу.

ПЕРЕД ЛИЦОМ ДАЛЕКОЙ РОДИНЫ…

В большом здании русской виллы - библиотека, детский сад, музыкальная школа. В пальмовой рощице - летний кинотеатр и спортивная площадка. На площадке каждый вечер ведут спор вечные соперники - команды «Торгпред» и «Инженер». Играют в волейбол или городки на шашлык или кока-колу по уговору. Проигравшие угощают победителей здесь же, в лавчонке Али-бизнесмена.

Али - Викин ровесник. Он появился на вилле год назад, худющий, с провалившимися щеками, в оборванном халате. Жарил шашлыки под пальмами, продавал кока-колу и жевательную резинку и жалобно шептал, протягивая тонкую ладонь:

- Бакшиш, мистер, бакшиш, Али…

Теперь Али не узнать. Толстые щеки видно со спины. Маленькие хитрые глазки обшаривают покупателя. Али подбрасывает монету и прячет в карман новенькой полосатой галабии. Хлопает по карману и жмурится, слушая сладкий звон пиастров:

- Моя будущая лавка!

- Кем ты будешь, Али?