Мадьяр

Мы тогда взяли нехилые трофеи. Пару стареньких, но крепких джипов: «УАЗ-хантер» и праворульный «рейнджровер» шут знает какого года выпуска, табличка с данными была сорвана. Знатоки наши, почесав в затылках, объявили, что машина выпущена примерно в 1988–1991 годах, точнее сказать не берутся. Да это и не важно, авто оказалось практически неубиваемым, те же знатоки сказали, что данный экземпляр произведен в Англии, а не где-то невесть где. Ну и «Хантер» показал себя неплохо.

Достались нам, кроме того, четыре гранатомета, с полтора десятка выстрелов к ним, сколько-то единиц разномастного стрелкового оружия и боеприпасов. И тринадцать пленных, чертова дюжина.

Жизнь сурова. Из этого человеческого материала четверо были найдены пригодными к использованию в наших рядах – с испытательным сроком. Прочие – балласт. Но неодинаковый. Четверо были охарактеризованы как полные гниды, которым предать, продать, убить – что два пальца обоссать. Таких могила исправит, что и было сделано путем расстрела. Еще пятеро – никто, ни рыба ни мясо, ни уму ни сердцу. Этих выставили за ворота Комбината и предупредили, чтобы через десять минут они исчезли из зоны видимости и забыли дорогу сюда. Иначе – смерть. И они ушли, и больше их не видели.

Законный вопрос: а как выяснили, кто есть кто, почему одни заслужили быть принятыми в команду, а других пришлось снести с лица земли?.. А это все наш князь Олег, он с ними работал лично. Есть у него свои психологические методы. Надежные? Думаю, да. И думаю, большинство об этих методах не догадывается…

* * *

Все это бегло вспомнилось мне, пока мы втроем шагали из зала в кабинет – и тем более казалось странным, зачем князю понадобилось распекать пилота с таким громом и молниями. Ведь ясно же, что последнее предупреждение не будет последним…

Впрочем, глубоко я не копал. Мы вошли в холостяцкое жилище князя – в кабинете он и работал, и жил, словом, обосновался тут базово. Вошли, закрылись, сели, приступили к разговору.

– Ну, докладывай, – велел Олег. По тону я понял, что настрой у босса позитивный. Тем не менее я постарался быть взвешенным, конкретным, описал все как есть, с плюсами и минусами наших действий. Разбор полетов, как говорят в авиации.

– Так, – нейтрально произнес князь, когда я закончил. – Значит, ты считаешь, что парни твои действовали в целом грамотно. Что ж… Ратмир-то, он боец проверенный. А тот, второй, как его?..

– Скиф.

– Да. Этот как?

– Проявил себя с лучшей стороны. Опыта маловато, но это дело времени.

– Хм! Ну, опыта набираться, думаю, ему будет где. Покой нам только снится… Снится тебе покой, Валет?

– Случается, случается.

– Завидую. А я и во сне… ну да ладно. Выводы твои, Мадьяр, по ходу данной операции. Слушаю!

Я откашлялся и заговорил, тщательно подбирая слова.

Трое вышедшие на нас с предложением обменять женщин на бензин и технические средства – вряд ли шастают сами по себе. Скорей всего, под кем-то, но жестко с «крышей» не связаны. Так, платят дань, за что имеют возможность более-менее свободно передвигаться по окрестностям. То есть все это в прошлом: шастали, платили, имели… На нас они вышли с честным коммерческим предложением, основательно считая, что Комбинат – организация очень солидная, слово держит и мелким кидаловом не занимается.

Мы и сейчас этого не сделали. Допускаю, что все прошло бы гладко-мирно, обмен состоялся бы, и разбежались восвояси. Но меня страшно возмутило гадское обращение этих уродов с беззащитными людьми, и я принял решение о ликвидации.

Тут я вспомнил, как мы обменивались условными сигналами, словесными и визуальными. «Зима будет холодная…» – значит действуем холодным оружием. «Работать надо!» – все, работаем. Шифр нехитрый, кто бы спорил, но с такими придурками прокатил.

Конечно, я не стал всего этого расписывать. Кратко повторил, что в скоротечном боестолкновении группа проявила высокие слаженность и профессионализм. Единственная оплошность – лично моя, но и она не критическая.

Ну и главный вывод: насчет «крыши». Вряд ли это серьезная контора типа «витаминов» или хотя бы «Восьмого блока». Не стали бы те с такой срамотой связываться, а если бы вдруг и связались, выделили бы в аренду что-то поприличнее такого убожища, как та «Газель», пусть бы и из соображений престижа. В таких делах это не пустяк.

Стало быть, мертвяки ходили-ездили под какой-то мелкой группировкой. Думаю, не важно, под какой. Наверняка там узнают, что Комбинат хлопнул их коробейников, но предъявлять не станут. Не по чину. Проще сделать вид, что я не я и лошадь не моя. Вот так.

Примерно это я изложил, наблюдая, как по мере рассказа отражается удовлетворение на лице Валета, а когда закончил, то и князь позволил себе одобрительную усмешку:

– Ну что, слово в слово. Мы с ними, – кивнул в сторону Валета, разумея вместе с ним и второго советника Барона, – прикидывали, пришли, по сути, к тому же. А мелочи – пес с ними. Ну, добро! – он внушительно прихлопнул массивными ладонями по столу и улыбнулся шире: – Бабы-то хоть стоящие?

– Так себе, – честно ответил я.