Мадьяр

– Ну, я же вижу, – ответил Крот и добавил еще кое-что на том же уровне аргументации. Но опровергать я не стал, тем более что это правда. Я не изменник. Спросил только:

– А у других не видишь?

– У других не вижу. Всех подозревал. То один покажется, то другой… Разве что фельдшерица вне подозрений.

– Это почему?

– Да не стали бы они с бабой связываться!

– Ну, вот я бы не рискнул так категорично… – глубокомысленно протянул я. Впрочем, это была теория, ибо в невиновности Кати я был убежден, а вот в том, что противник не стал бы вербовать женщину, – нет. Хотя убеждения, конечно, вещь смутная… Но развивать эту мысль я счел ненужным. Катю мы вывели за скобки. И стали дальше думу думать.

* * *

Честное слово, не помню, как разговор зашел о Франте. Но не зайти не мог. Повторюсь: этот парень на подсознательном уровне внушал мне симпатию и доверие. И я предложил Кроту план, с которым он согласился, сверх того, активно подхватил его. Можно сказать, психологическая разработка идеи принадлежит именно ему… Ну, и после того, как вроде бы все обмозговали, мы осторожно растолкали нашего нового бойца, постаравшись никого не потревожить.

Удалось. Народ, измученный в походах и боях, дрых без задних ног. Ну а Сан Саныч – профи четкий, проснулся мгновенно, все понял и без лишних слов присоединился к совещанию.

И мы договорились…

Конечно, это был риск – по-серьезному открываться незнакомому, по сути, человеку. И все же мы пошли на это. Почему? Взвесили все «за» и «против». С одной стороны – да, риск. Но с другой, именно такой вот человек со стороны и есть тот, кто нужен в данной ситуации. Не сказать, чтобы своей интуиции я так уж слепо верил, – относился с доверием, однако старался проверять разумом ее подсказки. Но в данном случае верил. И разум не был против. Франт суть тот самый человек, с кем можно провести спецоперацию.

Мы предложили ему изобразить агента «витаминов», удачно внедрившегося в нашу группу. Не в лоб, не тупо, но аккуратно, тонко, намеками, полунамеками… И настоящий агент, если он есть, должен клюнуть, пойти на контакт. А параллельно с этим продолжим поиски бункера.

План показался нам здравым, мы постарались быть убедительными в разговоре – и, в общем, получилось. Франт выслушал нас очень спокойно и не менее спокойно начал задавать вопросы.

Сойдемся ли мы в цене? – вопрос первый. Здесь мы с Кротом не стали конечно, разливаться певчими дроздами на предмет «все дадим, чего душа твоя пожелает» – не тот человек Сан Саныч, чтобы такие песни слушать. Постарались быть реальными и солидными. Он поразмыслил и заявил, что доверяет нам и на таких условиях сыграть согласен. После чего поинтересовался, есть ли у нас кандидаты в подозреваемые.

Я чисто умозрительно предполагал, что таковых могу увидеть в Зените и Бандерасе – сугубо в силу того, что они казались мне поживее, поразвитее прочих (Катю не считаем)… Крот перебил меня, сказав, что это совсем не показатель, а Зенита… он запнулся – Зенита он бы почти исключил из числа подозреваемых, так как знает его давно.

Тут Крот насупился и умолк – понял, видно, что звучит неубедительно. Франт усмехнулся:

– Ясно. Что ничего не ясно… Но ладно! Значит, работаем?

– Работаем, – обрадовались мы.

Так начался новый этап шпионской игры. Но он был не то чтобы прерван, а сдвинут и усложнен внезапным вторжением в нашу жизнь «Восьмого блока» с его интригами, изменами и, наконец, сражением. И здесь, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Явление Доцента подтолкнуло меня к острой, на грани лезвия комбинации – спасибо самому политологу за его увертки да недомолвки. И я, и Крот, ясное дело, понимали, что он всеми правдами и неправдами стремится в Комбинат: выйти прямо на Олега и, надо полагать, заинтересовать нашего князя чем-то особенным, а там и втереться в доверие, сделать карьеру, надеясь на свои таланты.

Об этом и не только говорили мы с Кротом, улучив момент и уединившись в окрестностях кочегарки – предварительно убедившись, что нас никто не подслушивает. Долго болтать, конечно, было нельзя, поэтому беседа велась в бешеном темпе.

Как поведет себя вражеский агент в данных условиях? – спешил я. И оба мы честно рассудили, что повести он себя может по-всякому. Можно ли смоделировать то, что агент решит устранить выскочку из «восьмерки»?.. Зачем?! Мотивы! – мы взялись наскоро обсуждать это, какие-то мотивы нашлись.

Отлично! Не менее лихорадочно мы прикинули сценарий возможных действий и бегом пустились обратно.

Все сошло благополучно.

А уж ночью, в мое дежурство (Крот так и не сомкнул глаз от сжигавшего его волнения), мы осторожно разбудили Франта и разъяснили план. Он поддержал.

Никакого душевного трепета мы не ощутили. Доцент проявил себя полной моральной гнидой, предать, продать ему было, что плюнуть. Ну и нам на него плевать. Сложности возникли лишь технического характера.