Мадин

Мне нужны хоть какие-то объяснения! Сойдут даже от этого… существа.

Заур ухмыляется, тянет руку в карман и достает пачку сигарет. Медленно закуривает и выпускает круги, а меня начинает тошнить от мерзкого табачного дыма. Я закашливаюсь, но упорно стою, жду. И, наконец, он заговаривает.

— Чему ты удивлена? Мой брат не хочет иметь ничего общего с такой… как ты.

— Что значит такой, как я?

— Ты сама все знаешь. Ты грязная изменщица, дешевка, нищебродка, которая просто хочет наших денег, денег нашей семьи и ведь я говорил ему! Сколько раз я ему твердил о том, что ты ему не пара, что наставишь ему рогов, что та еще блядь, которая ни сегодня, так завтра пойдет подставляться под других! А он не верил, не верил до тех пор, пока его не ткнули в дерьмо, как котенка! Но теперь-то у него должны заработать отшибленные мозги! Ты ему их знатно промыла, я тебе скажу…

— Я… я ничего не понимаю…

— Хватит! Хватит строить из себя дурочку! — орет Заур, откидывая в сторону сигарету и начиная на меня наступать. Я пячусь в страхе, потому что чувствую как от мужчины исходит ничем не прикрытая агрессия. И если раньше я всегда могла положиться на своего Мадина, его поддержку и защиту, то сейчас я совсем одна.

— Я ничего не строю…

— Ты всегда вертела моим братом, как полоумным кретином! Тебе всегда были нужны от него деньги, а на днях ты просто сделала то, о чем я его предупреждал и то, что было ожидаемо — показала свою истинную сущность! Даже не думай, что помолвка в силе, и вы поженитесь! Убирайся! Убирайся и не смей даже возвращаться сюда!

— Но я… я беременна, Заур! Я люблю твоего брата! И он тоже меня любит!

— Его блевать тянет от такой подстилки, как ты! А ребенок… смешно! — он ухмыляется. — Мы должны поверить, что ты не нагуляла его?!

— Но…

— Убирайся отсюда, пока я все еще помню, что ты девка и изо всех сил пытаюсь не стереть тебя в порошок, долго играть в рыцаря у меня не выйдет!

— Я хочу поговорить с ним… пожалуйста…

— И что ты думаешь услышать?

— Пожалуйста! Я заслужила хотя бы поговорить! Только один разговор…

Заур долго сомневается, а после как-то меняется в лице. Достает телефон из кармана брюк, набирает номер и какое-то время ждет. Затем идет речь на незнакомом мне языке, я не знаю, о чем говорит Заур своему брату, но после он все же протягивает мне трубку.

— У тебя одна минута. И, чтобы ты понимала, это наш с тобой последний разговор, — слышится ледяной голос с другого конца трубки.

Не верю. Не верю долгие мгновенья, которые превращаются в вечность. Вечность в личном аду.