Мадин

А затем что-то изменилось. Однажды родители оставили нас одних, им нужно было срочно куда-то уезжать. Их не было буквально пару часов, но за это время Мадин успел упасть и расшибить себе лоб. Помню, как я пытался «скрыть» это и еще лучше помню, как мать тогда впервые ударила меня. Сильно. Наотмашь. За то, что «не можешь присмотреть за родным братом!». На тот момент мне было около десяти, поэтому, наверное, она была права. Затем, чуть позже, это повторилось еще несколько раз.

А затем Мадин подрос и отношения стали еще хуже. Я был уже ближе к подростковому миру, а Мадин рос слабым здоровьем, хиленьким, худеньким. Может быть, поэтому родители все внимание стали уделять ему. Носились за ним, тряслись. Отец мог ударить меня, ничего не выяснив, стоило только Мадину пожаловаться на то, что я забрал какую-то вещь, игрушку. Но, в защиту брата, могу сказать, что папа никогда меня и не любил. Уж не знаю, чем я ему так не угодил, но ласки и тепла от него я не получал никогда, даже до рождения Мадина. Позже мне уже объясняли, что иногда в семьях так просто бывает. Просто случается. Одного ребенка любят больше, чем другого.

Я приказывал себе смириться. Долгое время. Старался делать вид, что нас любят одинаково, хотя меня в школу отправляли с температурой под сорок, а стоило Мадину чихнуть, как родители в панике вызывали лучших докторов. Меня отец лишил карманных денег, когда я проиграл городской турнир по карате дойдя до полуфинала, а Мадина поощряли всегда, даже за грамоты в духе «лучший кто-то там».

А затем этот гаденыш подрос еще больше и стал настоящей крысой. Мог сдать меня родителям, когда я курил или убегал на свидание к девчонкам. Он стучал и учителям, потому что мы учились в одной школе, хорошо, что хоть недолго. В тот период наша ненависть стала сильнее, чем когда-либо. Подростки жуткие сами по себе, а уж когда находятся в состоянии постоянной «войны», то беды не миновать.

Мы с Мадином стали постоянно драться, могли разнести целую комнату в доме, после, конечно, отгребали от родителей, но после ругани отца, мать почему-то всегда бежала успокаивать Мадина. А когда я спрашивал, какого хрена, мне всегда отвечали, что «он же младший!». Ну и что? Ну и что, блядь? Ему это служило пожизненным карт бланшем!

А затем гад закончил школу на золотую медаль, в то время, как меня дважды пытались оттуда выгнать. Универ я окончил с трудом, а Мадин, разумеется, на красный диплом. Более того, сволочуга поступил в аспирантуру, где с успехом защитил диссертацию в области какой-то экономической херни.

Ну, и как думаете, кому отец отдал весь бизнес? Бизнес, который строил его дед, а перед ним его дед? Многомиллионное состояние досталось никак не мне, а младшему брату, несмотря на то, что он младший!

Я же стал его «правой рукой», помощником. Отец просто посмеялся мне в лицо, но он никогда и не скрывал того, что не видел меня во главе дела всей своей жизни. Он всегда твердил, что я их разочарование. Чего только стоила подаренный автомобиль на восемнадцатилетние Мадину. Дорогущая иномарка класса люкс. А знаете, что подарили мне? Ничего. Я тогда совсем отбился от рук и помню, как вернулся пьяным домой. Родители устроили настоящий вынос мозга. Но никакого подарка. Это все было только для Мадина.

Все лучшее всегда было для Мадина. И судьба не поскупилась на то, чтобы в очередной раз доказать мне это. Когда я увидел Еву, то понял, что все. В очередной раз Мадин забрал то, что должно было быть моим. Только в этот раз было отчетливое ощущение, что все будет намного серьезнее, чем с машиной или даже бизнесом. Ведь здесь уже была примешена женщина.

Я поступил так себе, это я знал наверняка. Я знал это и тогда, восемь лет назад, но остановиться не мог. Начал говорить Мадину, что Ева не вариант, что она последняя распоследняя, что она обязательно окажется шлюхой и наставит ему рогов, опозорит перед друзьями, и он еще пожалеет, что связался с ней. А Мадин слушал меня. Идиот. В смысле, да, после того, как мы стали чуть постарше, вроде бы, между нами образовалось что-то наподобие мира, но меня раздражало не столько его слепое доверие, а то, что он давал мне говорить о своей избраннице кучу гадостей.

Стоит отдать ему должное, однажды он все-таки врезал мне, но после все равно продолжил слушать, как баран. А я не стал останавливаться. Не захотел. Слишком великим был соблазн. Слишком сильно хотелось Еву себе.

Я смонтировал фотку при помощи хорошего знакомого и отправил типа с анонимного номера брату. Там Ева якобы целовалась с другим. На мое удивление, Мадин не поверил. Точнее, зерно сомнения в нем поселилось, но он не сдался так просто, как я думал. Поэтому пришлось идти еще дальше…

34