Мадлен. Пропавшая дочь. Исповедь матери, обвиненной в похищении собственного ребенка

Гонсалу Амарал был уличен в подтасовке показаний, под его руководством расследовали исчезновение двух девочек, и оба эти расследования не увенчались успехом. Так почему этому человеку предоставляют трибуну, с которой он может проповедовать свои абсурдные и оскорбительные идеи? Говорят, как аукнется, так и откликнется. Ради Мадлен я надеюсь, что это случится.

23

НОВАЯ ЖИЗНЬ

4 мая 2007 года я стала Кейт Макканн. В моем паспорте, водительском удостоверении и банковском счете значилось имя Кейт Хили. Я оставила девичью фамилию просто так, без каких-либо причин. Я была Хили и навсегда останусь ею. Но когда исчезла Мадлен, пресса автоматически стала называть меня Кейт Макканн. С тех пор я и стала Кейт Макканн. За одну ночь наша жизнь изменилась и я превратилась в другого человека.

То же самое, наверное, произошло и с нашей дочерью. Мадлен первая поправит того, кто назовет ее коротким именем: «Я не Мадди, я Мадлен!» И она права. Это часто происходит нечаянно или из желания проявить расположение и дружеское отношение. Журналистам прекрасно известно, как ее зовут, но они и по сей день продолжают называть ее Мадди или Мэдди. Я считаю это проявлением неуважения. К сожалению, так нередко бывает, если твое имя слишком длинное, чтобы его можно было использовать в звучных заголовках — а таких было немало.

Мы все изменились, и теперь мы не такие, как прежде. Семейству Джерри не хватает веселого и общительного «братишки». Сейчас им приходится иметь дело с очень серьезным человеком, который всегда занят и частенько смертельно устает. Я, конечно, перестала быть такой умиротворенной и неторопливой, как раньше. Теперь у меня тоже ни на что не хватает времени, и, к сожалению, я стала намного циничнее… Хотя это оправдано, я надеюсь. Я всегда ощущаю усталость и знаю, что искра, когда-то горевшая во мне, погасла. Впрочем, есть и позитивные перемены. Мы больше никогда не ругаемся по пустякам и не ворчим из-за мелких неудобств — мы понимаем, что все это на самом деле совершенно не важно. Мы осознаем и то, что нам очень повезло встретить по-настоящему добрых, хороших людей. И главное: мы научились ценить жизнь.

Не думаю, что есть какая-то сторона, какой-то аспект нашей прошлой жизни, на который не повлияло бы похищение Мадлен. Оглядываясь назад, я удивляюсь, как мы смогли протянуть до сегодняшнего дня. Если бы не крепкая связь между мною и Джерри, не знаю, удалось бы нам это. До того как наш мир перевернулся, мой отец много раз повторял мне, что нам с Джерри повезло, поскольку мы нашли друг друга. «Большинство семейных пар, — говорил он, — не имеют того, что имеете вы». Относительно других браков я ничего сказать не могу, но я правда счастлива тем, что нам удалось сохранить взаимную любовь и уважение, особенно если вспомнить, через что мы прошли. То, что мы до сих пор вместе и что нам вместе хорошо, уже само по себе достижение (о чем не раз упоминали журналисты и психологи на страницах газет). Статистика говорит о том, что большинство браков после таких испытаний распадаются.

Я бы солгала, если бы сказала, что все у нас гладко. Любые отношения, какими бы крепкими они ни были, не могут остаться безмятежными после пережитого парой ужаса. На каких-то стадиях отношений, на каких-то этапах нам приходится учиться заново понимать друг друга. Джерри смог вернуться к обычной жизни гораздо раньше меня. Я даже немного злилась на него за то, что он выдерживает оказываемое на нас давление, а я нет. Я даже обижалась на него, как будто он недостаточно натерпелся. А в другой раз я чувствовала себя неудачницей из-за того, что не могу делать для Мадлен столько, сколько делает он. Но Джерри было так же тяжело. Он нуждался в моей помощи и поддержке, а я на первых порах была настолько поглощена своим горем, что не могла дать ему ничего.

Постепенно возвращаясь к жизни, я поняла, что способность моего мужа вырвать себя из того ада, в который нас швырнули, — это бесценный дар свыше. Без этого кампания по спасению Мадлен не стала бы такой, какая она есть теперь.

Джерри сумел, что называется, разложить по полочкам свою жизнь, свои мысли, свои устремления. Я уверена, что это делает его более рациональным и спокойным, но я так не могу. Мадлен не идет у меня из головы, мысленно она всегда со мной. Я или Сознательно думаю о ней, или что-то извне наводит меня на мысли о ней, о чем бы я ни говорила, что бы ни делала. Но это не значит, что я люблю своих детей и переживаю о них больше, чем муж. Просто матери и отцы устроены по-разному. Когда ты сначала носишь в себе, а потом производишь на свет ребенка, у тебя, наверное, устанавливается с ним какая-то уникальная связь. И тем не менее я знаю, что подобная одержимость не идет на пользу ни мне, ни Мадлен.