Мадонна. В постели с богиней

После Шона Пенна Уоррен Битти стал для Мадонны глотком свежего воздуха. Его легко можно было провести, и она очень скоро научилась это делать. Он вспыхивал, сердился, исчезал… и остывал. В отличие от Шона он не набрасывался на Мадонну, по крайней мере в физическом смысле. Мадонне всегда хотелось встретить мужчину, который вызвал бы в ней романтические чувства. Шон был эмоционален и вспыльчив, Уоррен всегда относился к ее слабостям спокойно и философски. Он очень терпимо относился к ней, он находил ее забавной.

Познакомил Мадонну и Битти именно Шон. Это случилось в день первого свидания Пенна и Мадонны. «Шон привел меня в дом Уоррена, — вспоминала Мадонна. — Мне кажется, он хотел продемонстрировать меня, но я в этом не уверена. Тогда я не знала Лос-Анджелеса. Я помню, что познакомилась в тот вечер со многими звездами кино — например, с Микки Рурком».

Мадонна произвела на Уоррена впечатление с самого первого взгляда. «Я почувствовал бунтарскую натуру, — говорил он о своей новой пассии. — Я понимаю Мадонну. Она вся — воплощение бунта». (Если это было все, что он видел в Мадонне, то, похоже, он не понимал ее так хорошо, как думал.) Журналист журнала «Вэнити Фэйр» Кевин Сессамс спросил Уоррена, что он думает об артистических способностях Мадонны. Битти ответил: «Я считаю, что она очень храбрая. Она постоянно хочет завоевывать новые территории. Если вы понимаете, что я хочу сказать, то в ней есть какая-то сильная личная мотивация, побуждающая ее к действию. Не знаю, обладаю ли я сам подобным качеством. Полагаю, ее щедрая и активная натура не дает ей сидеть спокойно. По мере своего развития она обязательно получит признание, которого заслуживает уже сейчас».

Дайана Джордано вспоминала, как Мадонна рассказывала ей о свидании с Битти в японском ресторане в Лос-Анджелесе, который был расположен менее чем в миле от дома Уоррена. Это случилось в январе 1989 года. На нем был черный шелковый костюм, серые туфли, белая рубашка и черный шелковый галстук. Он надел затемненные очки. Мадонна думала, что ему неприятно внимание любопытных. Но и сама она чувствовала себя неловко: ее партнер был одет совершенно официально, а она пришла на свидание в драных джинсах. Они прекрасно поужинали, а потом официантка предложила им десерт — ванильное или шоколадное мороженое. Мадонна выбрала сразу оба.

На следующий день Уоррен позвонил Мадонне домой. Они поговорили о вчерашнем вечере, и он спросил ее, как ей пришло в голову заказать оба мороженых. «Мне кажется, ты хочешь попробовать все, — сказал он. — Поэтому ты занималась сексом с женщинами?»

В то время связь Мадонны с Сандрой Бернхард была в полном разгаре. Мадонна постоянно намекала журналистам, что, возможно, она была лесбиянкой. Когда же об этом откровенно спросил ее Битти, Мадонна внезапно смутилась. Она отказалась отвечать и попыталась перевести стрелки. «А ты когда-нибудь занимался сексом с мужчиной?» — поинтересовалась она. Битти ей не ответил.

«Ты хочешь женщину? — настаивал он. — Я спрашиваю, потому что хочу сделать тебе подарочек. Если ты хочешь женщину, я подарю ее тебе».

«И все это только потому, что я взяла два вида мороженого?» — рассмеялась Мадонна.

На следующий вечер Уоррен и Мадонна (в черном обтягивающем костюме и туфлях на шпильках — странный выбор для пляжного ресторана) снова ужинали в том же ресторане. На этот раз к ним присоединилась и Сандра Бернхард. Ее пригласил Уоррен. «Все, что я помню об этом свидании, так это то, что мы с Мадонной заказали одну тарелку суши на двоих». А я сказала: «Уоррен, теперь вы видите, что мы с Мадонной делимся всем?» Глаза Битти блеснули, как у ребенка в кондитерском магазине. Крутой мужик, подумала я, очень крутой!»

Различия

Хотя Мадонна говорила журналистам, и в частности репортеру журнала «Космополитен», что она не хочет «принижать отношения с Битти рассказами о них», ей хотелось поговорить о происходящем с близкими друзьями. Когда они наконец занялись сексом, то это было совершенно иначе, чем с Шоном Пенном. Мадонна вынуждена была признать, что с Пенном не сравнится никто. Однако Уоррен был гораздо более щедрым любовником, чем Пенн. Уоррен вежливо извинился за свои умеренные сексуальные возможности и постарался сделать так, чтобы она получила полное удовлетворение. Он внимательно относился ко всем ее желаниям, просьбам и потребностям. «Он знал женское тело лучше, чем любая женщина, — говорила Мадонна. — Он мог вычислить любой день твоего цикла».

«Он постиг сексуальность во всех ее аспектах. Вот почему он так мне нравился, — добавляла она. — Он не знал запретов. Уоррен сказал мне: «Если ты ошибешься, мне придется отшлепать тебя». Мне это нравилось. В нем все шло от его сексуальных фантазий».

«Не знаю, спал ли он когда-нибудь с мужчиной, — сказала Мадонна в интервью для гей-журнала «Адвокат». — Но он однозначно не страдает гомофобией. Однажды я спросила его об этом, и он ответил, что раньше не пробовал, а теперь из-за угрозы СПИДа ему уже поздно».