Маджериум. Инициация тьмой

– Тебе больно? – спросила еле слышно, вспомнив о микстуре с примесью «грез», найденной в его палате.

– Нет, – сказал он, запнувшись. – Уже нет.

И ведь соврал. Точно соврал. Я чувствовала это так же ясно, как тепло его тела под своей щекой.

И кто бы знал, как мне хотелось забрать эту боль. Хотя бы ее часть. Разделить с ним все тяготы. И дать понять, что мне не безразлично то, что с ним происходит.

– Изабель, не плачь… – вдруг сказал Скай. И я с удивлением поняла, что слезы катятся из глаз.

Отерла их тыльной стороной ладони. И, шмыгнув носом, поискала глазами Драга. Зверь ушел на пару шагов вперед, стоя ко мне спиной, и точно не мог меня видеть.

– Как ты узнал, что я плачу? Ты ведь не видишь.

– Если я не вижу, это не значит, что я не чувствую…

* * *

– Вы уверены? Это может убить древо Знаний.

За окном по-прежнему стояла ночь. Но сна не было ни в одном глазу. Я сидела в кабинете ректора Маджериума и старалась без лишних эмоций передать им то, что мне поведало древо Знаний.

Аластар Мэдроуз привычно расположился за своим рабочим столом, а профессор Берроуз, который тоже не мог уснуть этой ночью, нервно расхаживал из стороны в сторону, то и дело снимая с носа очки и протирая запотевшие стекла.

Скай тенью стоял за моей спиной. А вот Драга в кабинет ректора не пустили – такому огромному зверю здесь было попросту не развернуться. Пришлось оставить его смиренно ждать за дверью.

– Не может. Убьет. Это жертва. Добровольная и необходимая, – произнесла с саднящим сердцем.

– Так сказало тебе древо?

– Да, – я кивнула. – Когда оно отдаст все соки, то непременно погибнет. Но лес будет жить. И населяющие его бестиаллии излечатся.

Ректор тяжело вздохнул и потер переносицу.

– Это древо растет в Маджериуме со дня его основания. Ему больше пятисот лет. За это время оно стало почти разумным. Научилось делиться с нами своими знаниями и силой. Во всем королевстве нет второго такого.

– Я знаю. Его жизненная сила огромна, а текущая в жилах магия – единственное, что может помочь. – И совсем тихо добавила: – Мне очень жаль.

– Я не могу понять одного, – неожиданно вклинился профессор Берроуз. – Как древо может излечить лес, если оно само погибает?

– Нет, оно не погибает, с чего вы взяли? – вскинулась я.

– Но листья…

– Древо сбросило листья, чтобы не тратить на них свои живительные силы. Чтобы все накопленные соки пошли на благое дело. В поддержании пышной кроны просто больше нет нужды.

– Она права, – подтвердил Аластар Мэдроуз. – Именно благодаря магии древо знаний не сбрасывает листву круглый год. И не засыпает на зиму, как обычные деревья. Сейчас же оно использовало это как знак.

– Оно готово… – прошептала я.

– Готово, – подтвердил глава Маджериума, ни на секунду не усомнившись в моих словах.

На какое-то время в кабинете повисло напряженное молчание. Нам всем было трудно смириться с тем, что придется пожертвовать древом Знаний, многие годы служившим настоящим символом Маджериума. Оно присутствовало даже на гербе академии, обвивая золотистую букву «М» своими ветвями. И я даже вообразить не могла, как пусто и неуютно будет в главном корпусе академии без этого неотъемлемого символа. А уж как будет тяжело Аластару Мэдроузу, который мог общаться с древом с помощью простого прикосновения, даже представить себе не могла.

– Что насчет купола? – первым прервал молчание профессор Берроуз. – Мы не сможем излечить лес, если у нас не будет доступа наружу.

– Об этом я позабочусь, – ответила, не вдаваясь в детали.

За спиной стоял Монтего, и мне не хотелось обсуждать это при нем. Я знала, что должна сделать. И знала, какие последствия могут быть у моего поступка. Но ему об этом точно не стоило знать.

– То есть вы знаете, что надо делать? – все же переспросил ректор.

– Да, древо показало мне, – ответила я все так же уклончиво. – Единственное, что мне понадобится – немного древесного сока. И чернила, которыми наносят руны подчинения полночникам.

– Хорошо. Это уж точно не проблема, – кивнул господин Мэдроуз и покосился за мою спину.

Скай определенно не мог видеть его взгляд. Но он точно мог почувствовать недосказанность, повисшую в воздухе. И что-то подсказывало, что ректор тоже ее почувствовал, но, на мое счастье, больше не стал задавать вопросов.

– Мы приступим к подготовке завтра поутру. Как только добудем нужное количество древесного сока, я дам вам знать.

– Я предупрежу наставников, – добавил Берроуз. – Стихийники и загонщики должны быть готовы на случай прорыва бестиаллий.

– Непременно!

Из кабинета ректора мы вышли, когда в небе начал заниматься робкий рассвет. И только теперь я почувствовала разом навалившуюся усталость. Несмотря на то что мне дали еды и питья, сил совсем не было. И я поняла, что еле переставляю ватные ноги, грозя отстать от Ская с Драгом.

– Ты совсем на ногах не стоишь, – подметил Монтего, когда мы оказались на улице, и в два счета поднял меня на руки. А затем аккуратно усадил драггасту на загривок.