Маджериум. Инициация тьмой

Спустя минуту из-за занавеси вышли преподаватели, все так же жарко дискутируя и отстаивая свои точки зрения. По всей видимости, к консенсусу они так и не пришли. Я терпеливо дождалась, пока мужчины покинут ангар, и лишь после этого аккуратно заглянула за брезентовую шторку. Затаила дыхание, стараясь не выдать своего присутствия.

Благо Скай стоял ко мне спиной. В ладонях у него была большая рыхлая губка, а на самих руках надеты плотные непромокаемые перчатки. Половину лица скрывал повязанный на нос платок вроде того, что мы надевали для защиты дыхания, когда отправлялись к червоточине. Скай окунул губку в ведро и, приблизившись к чащобнику, принялся тереть покрытый черными пятнами бок. По воздуху поплыл острый запах медикаментов, и я поморщилась, стараясь дышать через рот.

Не знаю, как Скаю было не страшно стоять так близко к дикому зверю, дотрагиваться до него, соприкасаться с черной плесенью, пусть даже на руках были надеты перчатки. У меня от каждого глубокого вздоха чащобника перехватывало дыхание. А когда зверь протяжно застонал на очередное прикосновение губки, и вовсе сердце рухнуло в пятки.

– Тихо-тихо. Потерпи. Я знаю, что больно. Сейчас все пройдет.

И следом за этими словами Скай вскарабкался гиганту на холку и продолжил свое дело уже там, кусок за куском стирая черную плесень с плотной шкуры. А когда работа была окончена, спрыгнул вниз и подошел к вытянутой морде, снял одну из перчаток и прислонил руку ко лбу животного.

– Пронто та'ус, – произнес тихо, так, что я еле расслышала. Зверь благодарно выдохнул и блаженно прикрыл глаза.

«Он снял боль», – догадалась я и не смогла не улыбнуться.

Монтего же вовсе бесстрашно погладил чащобника по носу – его ладонь казалась крохотной по сравнению с огромной головой лесного обитателя. А потом, не оборачиваясь, Скай вдруг произнес:

– Чего ты там прячешься? Думаешь, если я тебя не вижу, то не могу почувствовать?

Я мысленно ругнулась. Всегда забываю том, что Монтего менталист. От него ничего не скрыть.

Пришлось полностью выйти из-за занавеси, оставаясь с парнем один на один.

– Я ведь сказал, чтобы ты сюда не ходила. Это небезопасно, – наставительно произнес Монтего, вновь надевая перчатки и берясь за ведро, на дне которого почти не осталось раствора. Лишь черная гадкая жижа, смытая со шкуры чащобника.

– А тебе безопасно? – ответила ему тем же.

– Ну, у меня есть это. – Он поднял вверх обе руки, демонстрируя грязные перчатки.

– Очень смешно! – насупилась я. – А если зверь взбрыкнет?

– Не взбрыкнет. Байрон активировал руны парализации, чтобы я мог его помыть. Да и без них он… – Скай через плечо обернулся на чащобника, – не очень-то активный.

От меня не укрылось с каким выражением парень посмотрел на гиганта. В его взгляде читалось сочувствие и грусть. Гнетущее отчаяние, оттого что Скай ничем не мог помочь.

Те же эмоции одолевали и меня, поэтому я спросила:

– Они хотят убить его… да?

Монтего кивнул.

– И как бы жутко это ни звучало, это не самый худший вариант, – признался парень. Голос его звучал глухо и надтреснуто. – Ему больно, и дальше будет только хуже. Мой отец, когда еще был жив, учил не мучить животных. Если ты убиваешь зверя ради пропитания, ты должен даровать ему быструю и легкую смерть. Если ты ничем не можешь помочь, милосерднее избавить от мучений.

– А мы ничем не можем помочь?

– Я не знаю.

Глава 12

Скай

Скай давненько не был в Белой башне, несмотря на то что занятия по менталистике у выпускного курса значились в расписании чуть ли не чаще, чем тренировки на полигоне.

Впрочем, Скай не особо в них нуждался. Его уровня ментальной подготовки было более чем достаточно, чтобы считаться лучшим загонщиком факультета. А к большему Монтего не стремился. Так что парень смело пропускал занятия магистра Орфиуса и освободившееся время уделял практике, пытаясь установить более тесную ментальную связь со своим новым питомцем.

Теперь же Скай поднимался вверх по узкой винтовой лестнице на самую вершину Белой башни, полный решимости изменить когда-то принятое решение.

– Магистр Орфиус…

В кабинете магистра было не по-осеннему жарко и светло. Большое вытянутое окно прямо на скате крыши собирало в себя все солнечные лучи, до которых могло дотянуться. Здесь пахло нагретым деревом и еле уловимым травяным запахом, что испускали медленно тлеющие палочки с благовониями.

Большую часть свободного времени магистр проводил в медитации, освобождая разум от бренности бытия. Вот и сейчас пожилой мужчина сидел на полу, скрестив ноги и положив ладони на плечи. Его отросшие волосы, тронутые сединой, мягко струились вдоль позвоночника, отчего-то вызывая непреодолимую ассоциацию с водой.

– Магистр…

Мужчина так резко открыл глаза, что Скай непроизвольно отшатнулся. Он так к этому и не привык. Как и к его глазам. Невероятно ярким, синим, словно кто-то плеснул эликсира памяти прямо на радужку, и та теперь всегда горит голубым огнем.

– О, Монтего. Пришел! Сам. Ну надо же! Какими судьбами?