Маджериум. Инициация тьмой

При всей холодности, всей отстраненности Изабель в последние дни, сейчас она прижималась к нему, льнула, стонала в его губы так, словно между ними все было по-прежнему. Словно не было той гложущей обиды, потерянных воспоминаний и острой неприязни, от которой Скай сходил с ума.

И он не мог не ответить на ее порыв, выплескивая в этом поцелуе все накопившееся напряжение. Всю боль, злость, тоску последних дней.

А стоило почувствовать под ладонями гладкую бархатную кожу, такие приятные изгибы женственного тела, как мозг напрочь отключался.

– Я хочу тебя, – послышался еле слышный шепот в самое ухо. И Скай подумал, что показалось. Наверняка показалось.

– Что? – переспросил машинально.

– Хочу тебя, – теперь уже громче, увереннее.

И эти слова, произнесенные чуть хрипловатым, непривычно севшим голосом, были самой сладкой музыкой на свете. Но сейчас они подействовали словно ушат холодной воды на голову. Потому что Изабель не могла такого сказать…

И Скай засомневался, а понимает ли она вообще, что делает?

Монтего с трудом разорвал поцелуй, заглянул в девичьи глаза, затуманенные желанием и неприкрытой похотью.

Нет, не понимает… Кажется, она вообще ничего не соображает!

Изабель была сама не своя. Обычно робкая и краснеющая от каждого неприличного слова, сейчас она льнула к нему, терлась, словно кошка, изгибалась в пояснице, выставляя напоказ такие притягательные для мужского взора округлости.

– Изабель, что происходит? Что ты творишь? – Скай через силу отстранился.

– А разве непонятно?

В голубых глазах расширенный до предела зрачок. И совершенно нездоровый блеск. Словно она пьяна. Или находится под действием какого-то дурмана.

Изабель скользнула руками по его груди, ниже, к напряженному животу, ощупывая, наслаждаясь прикосновением. А затем дернула ремень брюк.

Это точно было слишком.

Скай резко перехватил ее ладони. Завел над головой, прижимая к стене.

– Что такое? Ты не хочешь? – обиженно простонала она и надула раскрасневшиеся губы. А раз руки были прижаты к стене, то подалась вперед бедрами, пытаясь прильнуть к его напряженному паху.

От подобной развратной картинки закружилась голова. Разум туманился, и Скаю стоило неимоверных усилий, чтобы не сорваться, не поддаться такому красноречивому приглашению.

– Конечно хочу. Я до одури тебя хочу! Но ты сама не своя.

Разум подсказывал, что в здравом уме Изабель никогда не решилась бы на подобное. Никогда не стала бы предлагать себя. А уж тем более не пыталась бы залезть к нему в штаны.

Что-то было не так. Что-то было неправильно. Она словно хлебнула волшебных грез и теперь изнывала от желания, готовая предложить себе первому встречному.

– Изабель, скажи, что ты пила сегодня?

– А? Что? – Она непонимающе моргнула и попыталась высвободить руки.

– Подумай, ты пила что-то необычное? Или, может, кто-то предлагал тебе странные конфеты?

– Не знаю… не помню… Какая разница?

– Большая! – Скаю пришлось встряхнуть ее за плечи.

Изабель, конечно, возмутилась. Попыталась скинуть его руки, и Скаю пришлось сильнее сжать пальцы. Он знал, что делает ей больно. Но другого способа привести девушку в чувство найти не мог.

– Что ты делаешь? Мне больно. Пусти!

– Отпущу, как только ответишь. Ты пила что-то необычное?

– Ничего необычного, всего лишь снадобье от простуды. Оно пахло душистой мятой и шиповником. И так завораживающе блестело. Переливалось в чашке, словно звездное небо…

Скай разжал ладони.

– Твою мать! Это «грезы»! Кто дал тебе напиток? – требовательно произнес Монтего.

– Да что ты все заладил с этим напитком? – девушка всплеснула руками.

– Изабель, послушай, тебя одурманили. «Грезы» в больших количествах вызывают сильное влечение.

Скорее всего, она его не слушала. А если и слушала, то ни гремлина не понимала из его слов. Но Скай все равно продолжал говорить:

– Вспомни, кто дал тебе напиток? Это очень важно!

Вместо ответа она вновь прошлась пальчиками по его обнаженной груди и игриво прикусила нижнюю губу, заставив Ская зажмуриться и с силой тряхнуть головой. А затем он резко дернул полы рубашки и принялся быстро застегиваться.

– Эй! – Изабель попыталась помешать.

– Ну! Кто? – потребовал Скай настойчиво. – Кто дал тебе снадобье?

– Астон Шейн, – нехотя выдохнула она. – Он боялся, что я забо…

Мгновение, и ярость вспыхнула перед глазами. Застила все вокруг алым. Ударила в кровь неистовым желанием убивать.

Вот же ублюдок! Мерзавец!

– Убью! – прорычал Скай, скидывая с себя женские руки, и ринулся к двери.

– Скай, постой, ты куда?

Кажется, Изабель побежала следом. Ей не стоило за ним ходить. Не стоило смотреть, что он сделает с Шейном, когда достанет его. Но ярость была слишком сильна, чтобы тратить время на уговоры.

Монтего безошибочно почувствовал, где находится лорд. Влетел в гостиную, не видя ничего, кроме своей цели. И сразу, без слов и предупреждений, бросился на соперника, метя кулаком ему в нос.

Раздался противный хлюпающий звук. На обивку дивана брызнула кровь.