Маджестик - Семена смерти (СИ)

  Он не мог остановить ход своих мыслей. Пронзительный звук сирены прервал его приговор, а затем другие звуки смешались с начавшимся хаосом, топотом тяжелых ботинок и возбужденными криками, которые выкрикивали команды или вопросы. Охранник в униформе перед нашим оконным стеклом, который до сих пор пристально следил за Марселем, развернулся, взглянул в проход и на мгновение заколебался с пистолетом наготове. Затем этот человек бросил на Марселя последний взгляд, который должен был сказать ему, чтобы он не делал глупостей, и бросился прочь по коридору.

  «Какого черта ...?» - начала я, подталкиваясь к себе и сделав два быстрых шага к Марселю. Не знаю, почему я автоматически подумал о Сталь, когда сработала сигнальная сирена. Возможно, это была просто аура насилия, которую исходил от этого человека, ощущение непредсказуемости и животной силы, которые лишь частично имели отношение к ганглию, прорвавшемуся в него.

  Выстрел из винтовки прервал мои мысли, когда я подошел к окну и смотрел в том направлении, куда скрылся охранник. Громкий хлопок пугающе громко эхом отозвался от бетонных стен, глухой и в чем-то неправильный, неуместный в этой подземной крепости, в которой, как считал Бах, у него все было под контролем, но все не было так, как должно быть.

  Но на этом все не закончилось. Человек в униформе, который всю ночь не выпускал нас из виду в этой смеси камеры и спартанской гостиной, очевидно, исчез в одной из соседних комнат. Потому что теперь он, спотыкаясь, вылетал из комнаты, отчаянно борясь за равновесие. Его движения казались такими неконтролируемыми, как будто он наткнулся на медведя гризли, который сердитым взмахом лапы дал ему понять, что контролирует ситуацию. Этот человек был около пяти футов ростом и, вероятно, весил сто восемьдесят фунтов, и все же он, очевидно, никоим образом не выдержал натиска своего противника. В окно я беспомощно наблюдал, как он, наконец, потерял равновесие, ударился спиной и сильно ударился о землю.

  Но солдат был в лучшей форме, чем я подозревал. Несмотря на сильное падение, он крепко держал свое оружие и молниеносным движением выхватил его. Все еще лежа спиной на полу, он выстрелил в дверь.

  Очевидно, он не попал в цель. Потому что мужчина в темной куртке и светлой рубашке бросился к нему, схватил оружие и невероятно мощным движением вырвал его из рук.

  Это была Сталь.

  Бывший наперсник Баха развернул винтовку так, что ствол был направлен не на него, а на солдата. Солдат поступил единственно правильно; он схватился за ружье обеими руками, схватился за ствол и попытался отодвинуть его в сторону.

  В этот момент прозвучал еще один выстрел. Удар казался громче, чем раньше; он гудел у меня в ушах и уносил все сознательные мысли.

  «Вниз», - крикнул Марсель, затаскивая меня за металлический выступ высотой около пяти футов, на котором стояло оконное стекло. Ни секунды не раньше. Потому что в этот момент Стил повернул голову в нашу сторону, инстинктивным актом каждого бойца, чтобы обезопасить свое непосредственное окружение, прежде чем сделать следующие шаги. На несколько секунд я испугался, что он нас заметил. В горле пересохло и пересохло, а в шее свело судорога, и не только из-за неудобной позы за металлической окантовкой толщиной в полдюйма, нашей единственной защитой от безумного зверя, в которого превратилась Сталь.

  Прежде чем Марсель смог остановить меня, я осторожно приподняла голову, чтобы увидеть коридор. Сталь исчезла. По крайней мере, я знал, куда он сбежал; поскольку он не прошел мимо нас, он, должно быть, побежал по коридору к лестничной клетке. Я понятия не имел, что случилось и как Сталь снова удалось перехитрить смерть. Но я знал, что не могу позволить ему просто бежать через бункер.

  «Где, черт возьми, охранники?» - спросил Марсель, выпрямляясь и моргая, выходя в коридор. «Я только что услышал голоса».

  «Да», - нахмурился я. «Это странно», - действительно, коридор был прямо перед нами, и даже стон сирены утих.

  «Похоже, мы сами по себе», - продолжил Марсель. "Входите."

  Решительность в его голосе резко контрастировала с его безобидным внешним видом - факт, который он, вероятно, использовал много раз, чтобы застать противника врасплох. Одним решительным движением он взял деревянный стул, на котором провел ночь, поднял его и изо всех сил позволил ему громыхать о тяжелое стекло. Стекло протестующе хрустнуло, но попало без малейшего треска.