Мафия и его ангел (ЛП)

Мне претила мысль, что Лена волновалась обо мне.

За короткое время, она заменила мне мать. Никто никогда не обнимал меня, когда я плакала. И, главное, всем всегда было на меня плевать.

Но не Лене. И теперь мной руководило только одно — я хотела обнять её. Мне были нужны её успокаивающие объятья и мягкая улыбка. Я чувствовала себя ребёнком, отчаянно нуждающимся в матери.

— Хорошо, — произнесла Мэдди, и её голос вернул меня в реальность. Оглянувшись, я увидела, как девушка, встав, поправляет своё чёрное платье.

— Увидимся внизу, — кратко обняв меня, она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Я переоделась в свою форму. Почистив зубы и собрав волосы в хвост, я спустилась вниз. И как только я переступила порог кухни, Лена ахнула.

— О, мой Бой. Моё милое дитя. Я так волновалась!

Заключив меня в объятья, женщина прижала меня к себе.

— Лена, я не могу дышать, — сдавленно произнесла я. Лена тут же отстранилась, отступая на шаг.

— Дай-ка мне посмотреть на тебя.

Прежде, чем я успела возразить, она обхватила ладонями моё лицо, вынуждая повернуть голову то влево, то вправо, проверяя нет ли синяков. Но, ничего не найдя, женщина отступила на шаг, осматривая меня с ног до головы.

— Лена, я в порядке, — пробормотала я, пытаясь справиться с комом, вставшим посреди горла. Мне казалось, что мои слова должны успокоить её, но стоило Лене увидеть повязку на моих запястьях, и в её глазах разразился шторм.

— Упрямец, — прошипела она. — Я говорила ему, что ты невиновна. Осознание ошибки заняло у него много времени.

Она с сожалением поджала губы.

Шагнув к Лене, я обняла её. Аромат жасминового парфюма наполнил мои лёгкие, даря мне покой.

— Пока Алессио верит, что предатель не я — со мной всё хорошо, — произнесла я. Лена промолчала, так что я успокаивающе добавила: — Я в порядке. Правда.

Спустя пару секунд женщина наконец кивнула и отстранилась.

— Присаживайся. Мы с Мэдди почти закончили с ланчем, — произнесла Лена, указывая на стул у стойки.

Стоило мне сесть, и Мэдди поставила передо мной тарелку с тостами, яйцами и картофелем.

— Спасибо, — произнесла, принявшись за завтрак.

Я молча наблюдала, как Мэдди и Лена работают на кухне.

Я не спеша пила сок, когда Мэдди нарушила тишину. И от её вопроса у меня перехватило дыхание.

— Мам, почему Иваншовы и Абандонато так сильно ненавидят друг друга? В смысле, я понимаю, что это намного больше, чем просто противостояние двух кланов мафии. Но я никогда не спрашивала, что за этим стоит.

Я едва не подавилась.

Закашлявшись, я отодвинула стакан, прикрыв дрожащей ладонью губы. Мэдди и Лена обеспокоенно повернулись ко мне. Взмахнув рукой, я дала понять, что со мной всё в порядке.

По правде, со мной всё было далеко не в порядке. Я едва могла дышать.

— Ох, милая, это долгая история, — вздохнув, ответила женщина.

Выпрямившись, я навострила уши. Я знала, что наши семьи ненавидят друг друга до глубины души, но не знала в чём причина. Несколько раз я слышала, как Альберто говорил об Иваншовых и о том, что, если им когда-то подвернётся шанс — русские уничтожат Абандонато.

Откашлявшись, я влезла:

— Я тоже задавалась этим вопросом.

Когда Лена бросила на меня странный взгляд, я попыталась исправиться:

— Я имею ввиду, когда Алессио считал, что я шпионю для итальянцев, он действительно был в ярости. Так что мне было интересно, почему.

— Он и правда их ненавидит.

Вытерев руки о фартук, Лена подошла к стойке и села на стул. Мы с Мэдди устроились напротив неё.

— Мэдди, ты была еще совсем малышкой, так что навряд ли помнишь что-то. Между двумя семьями зародилась настоящая вражда. То есть, они всегда жили как кошка с собакой, но после той ночи… — замолчав, Лена с грустью покачала головой. — В поместье проник Альфредо. Льва, отца Алессио не было дома, — из глаз женщины покатились слёзы. — Это было кровавое месиво. Той ночью умерло так много людей. И бедная Мария — мама Алессио. Её убили. Альфредо убил её и оставил на её теле записку. В ней значилось: «Пусть это станет тебе уроком». Она была беременна.

Замолчав, Лена заплакала. Её рыдания эхом разнеслись по кухне.

Я сидела, распахнув глаза. Мне казалось, что моё сердце в любой момент разорвётся на части. Меня затошнило. Тело дрожало. Ощущение, что меня запихнули в маленькую коробку. Я едва могла пошевелиться.

Я не воспринимала окружающий мир. В ушах звенела одна и та же фраза: «Альфредо убил мать Алессио». Мой отец убил беременную маму Алессио.

Казалось меня накрыла тонна воды, и я, задыхаясь, отчаянно пыталась сделать вдох, отчего лёгкие горели огнём.

Положив дрожащие ладони на бёдра, я с силой впилась пальцами в кожу, заставляя себя остаться на месте и дослушать до конца об ужасных событиях.