Мафия и его ангел (ЛП)

— Но я даже не заставила тебя рассмеяться.

— Ты ошибаешься. Тебе это удалось, как минимум, раз пять. И в случае со мной — это уже едва ли не подвиг. Ты сделала мой день лучше, Мэдди, — мягко отметила я.

Накрыв ладошкой коленку подруги, я чуть сжала её.

— Хочешь поговорить? — так же мягко предложила Мэдди.

О, я хотела. Хотела всё ей рассказать. Такое заманчивое предложение, — и я почти сделала это, но остановила себя в последний момент. Из-за страха.

С грустью качнув головой, я опустила глаза.

— Всё хорошо, — пробормотала дочь Лены, обнимая меня. — Расскажешь, когда будешь готова.

Обняв её в ответ, я кивнула и отстранилась. Горничная улыбнулась, и я почувствовала, как мои собственные губы растягиваются в ответной улыбке. Встав, мы направились на кухню.

Включив свет, Мэдди прямой наводкой пошла к холодильнику. Порывшись в нём, девушка достала, приготовленный Леной на десерт пуцин.

— Хочешь? — спросила Мэдди, захлопнув дверцу.

Я отрицательно покачала головой, на что она только пожала плечами. Сунув ложку в рот, подруга пробормотала:

— Потопали.

Мы уже было собрались пожелать друг другу спокойной ночи, но услышали, как открылась дверь в зал. Обернувшись, мы увидели Алессио.

Когда мужчина вышел на свет, мои глаза распахнулись сами собой. Тело застыло. Иваншов вновь был не в костюме — в чёрной льняной рубашке с закатанными рукавами, пуговицы которой были расстегнуты до середины. Но удивило меня вовсе не это.

Босс мафии едва стоял на ногах. Весь в крови. Скулы мужчины опухли от ушибов, лицо было в ссадинах. Его тело вело вперёд с каждым слабым шагом.

— Бог ты мой, — ахнула Мэдди.

Казалось, Алессио полностью утонул в своих мыслях. Ухватившись за перила, он медленно, едва волоча ноги, поднялся наверх. Судя по его лицу и движениям — его разрывает от боли.

Нахмурившись, я повернулась к девушке. Больше она не смотрела на Алессио, её взгляд был прикован ко входу в спортивный зал.

— Не хочу знать, как выглядят другие парни, — широко распахнув глаза, прошептала она. Но как только последнее слово сорвалось с её губ, дверь вновь открылась, и мужчины вышли в коридор.

На этот раз был мой черед сдерживать вскрик.

Им досталось ещё больше. Мэдди бросилась вперёд, и я тут же последовала за ней.

— Что случилось? — в ужасе спросила она.

— Блять, — проронил Виктор, устало прикрывая ладонью лицо. Но как только его пальцы коснулись кожи, наёмник вздрогнул.

— Альфредо мёртв, — привычным для него убийственным тоном произнёс Николай.

Ком встал посреди горла. Ощущение, словно кто-то ударил меня под дых.

Голова закружилась, мир перед глазами потерял чёткие очертания. Моргнув несколько раз, я, накрыв ладонью шею, едва слышно выдохнула:

— Что?

— Альфредо мёртв, — прикрыв веки, повторил Николай.

Мой отец умер.

Коснувшись подрагивающими пальцами губ, я пыталась сдержать слёзы. Я понятия не имела, почему плачу. Но я едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться.

— Алессио не самым лучшим образом воспринял эту новость. Дьявол, и я всецело его понимаю! Это должны были сделать мы, — прошипел Виктор.

— О, Боже, — прошептала рядом Мэдди. — Значит, всё плохо?

— Охренеть насколько, — ответил Феникс.

Прислонившись к стене, мужчины задумались каждый о своём. Сложно не заметить их гнев.

— Нужно навести порядок. Алессио может отыграться и на тебе, — заметила Мэдди.

— Да, я пойду, — прошептала я. Сердце колотилось в груди. Я должна сбежать — и как можно быстрее, прежде чем сломаюсь у них на глазах.

Кивнув, я ушла, не дав никому возможности ответить. Закрыв дверь, я, прислонившись к ней спиной, соскользнула на пол.

Прижав колени к груди, я опустила голову и пыталась выровнять дыхание.

Глаза горели от непролитых слёз. Мои тихие всхлипы наполнили пустоту тёмного зала. Я не должна сейчас плакать. Не из-за моего отца — человека, который отдал свою дочь чудовищу; человека, который закрыл глаза на всю мою боль и агонию. Но я всё же не могла заставить себя успокоиться.

Грудь разрывало от боли. Слёзы ручьями текли по щекам. Я плакала из-за своей утраты. И из-за боли, через которую мне пришлось пройти по его вине.

Я плакала из-за любви, которую могла бы получить, но которую, по его вине, никогда не испытала. В конце концов, я плакала из-за себя.

Он отнял мой мир. Мою свободу. Моё все. И хоть я и должна была ненавидеть его — я не могла.

Было грустно. Казалось, меня вывернули наизнанку. Я чувствовала себя подавленно. Слабой.

Не помню как, но в итоге я оказалась в своей постели. Лёжа под мягким пледом, я уставилась в пространство. И только лампа на моей прикроватной тумбе освещала комнату мягким светом.

Понятия не имею, сколько прошло времени. Я никак не могла заставить себя закрыть глаза. Всё думала об Альберто и отце. Я боялась, что мне опять присниться кошмар.

Ворочаясь с бока на бок, я пыталась устроиться поудобнее, но тщетно.

Устало вздохнув я, сев, потёрла ладонями лицо. Мысли вернулись к Алессио — и каждая клеточка моего тела застыла в напряжении. Я понимала его гнев и боль. После того, что отец сделал семье Иваншовых — Алессио должен был отомстить.